Новый Мир ( № 11 2007)

Коридор пропах окурками, под ногами вспучился линолеум. Наконец на лестнице послышались шаги, плевки.

— Ко мне? — буркнул милиционер.

Это был тот самый, из рюмочной — живой, невредимый.

Так не состоялся мой поход в милицию.

В-третьих, я заглянул во двор, где мы жили. Ждал, пока из нашего подъезда не вышел знакомый бородач с двумя таксами. Через пару минут появилась миниатюрная девушка. Как все таксисты, они оказались знакомыми, и бородач угостил ее сигаретой.

Когда во двор въехала старая иномарка, оба обернулись. Из машины вышла женщина, я узнал рыжий малахай. Таксы бородача с визгом стали запрыгивать, она целовала их морды.

Но никаких чувств, кроме привычной досады, меланхолии, я не испытывал.

Как будто бородач существовал вечно, а меня вообще не было.

…Все это время меня мучили приступы головной боли. Просыпаясь, я списывал все на похмелье или бессонницу. Но где-то в глубине знал, что происхождение боли другое. Она была тонкой и щадящей, как будто заигрывала, приберегая настоящие мучения на будущее. Помню, окончательно свалился в день, когда купил на лотке вывеску “Cafe Bar 24”. Последнее, что я помню, — это мигающий свет неоновых трубок на окнах. А я лежу на помосте, считаю.

“Один-два-три-четыре”.

“Один-два-три-четыре”.

Сколько секунд между зеленым и красным?

 

56

Я ничего не ел, только пил. Приноровился справлять нужду в бутылки и, окруженный желтыми сосудами, лежал как мумия, потеряв счет времени. Они были цветными, мои сны. Одна комната, которую снимал студентом, вела в квартиру с женой. Я видел черную кошку и что кто-то из гостей забывал закрыть двери. Одна, две, десять кошек набивались в квартиру. Тогда я распахивал дверь в ванную. Прямо от порога начинался пляж, какой-то человек толкал по песку лодку. “Море в другой стороне!” — кричал ему. Человек оборачивался, вместо лица у него была огромная грибница. В другом сне я снова взламывал “кладовку”. Но дверь открывалась на театральную сцену, где стояла моя жена, актеры. А я не знал ни слова, ни жеста.

В какой-то момент, затравленный снами, я решал не спать. Теперь камера на экране показывала море, как будто ее установили на носу катера, и вода без остановки скользила по краям. В одну из таких ночей мне показалось, что на улице кто-то насвистывает. Я выскочил на балкон. Воздух пах проснувшейся землей, почками. Одинокая фигура действительно перемещалась по улице. Она была маленькой и невзрачной, эта фигурка. Но я все равно знал, кто это.