И тоже верхушкой под ветром
Вылечивать души смогу.
* *
*
Когда отчаянно не спишь, не спишь, не спишь,
Тьма расступается, дает воображенью
Простор непрошеный и потакает лишь
Пустой фантазии и внутреннему зренью.
И горы прыгают, как овцы, и холмы,
Как агнцы, прыгают, и — что с тобою, море?
Как в 113-м псалме, трепещем мы,
Себя не чувствуя, не чувствуя в фаворе.
В борьбе, в унынии, в опасности, беде,
Борясь со страхами, старательно ресницы
Сжимая влажные, — уйти, побыть нигде,
Глотнуть забвения… как этого добиться?
Не думать, Господи, не помнить, не желать…
Не Он ли говорил, что ищущий обрящет?
Враждебно всё теперь — и память, и кровать,
“
Злопамятливый Бог”,и вот еще: “казнящиий”.В часы бессонницы ты связан сам с собой,
К себе приворожен бездушной, темной силой,
И не расстаться… О, никто, никто другой
Не страшен так сейчас, как твой двойник постылый!
* *
*
Памяти Георгия Адамовича.
Он под конец своих заметок грустных,
Как разговор с самим собой, таких,
Что хочется запомнить наизусть их,
Привел один знакомый многим стих —
Молитву шестистрочную, и точным
Эпитетом в ней чудным потрясен.
О пребыванье, думаю, бессрочном,
О
строгомрае помышлял и он.Я рамочку вчера купила — просто
Дешевый ободок, кружок, овал,
Чтоб взгляд его внимательный и острый
Мой стол, мои бумаги охранял,
Чтобы иметь возможность с этим взглядом
Вчерашний сверить текст и чтобы он
И мысль его, и фраза были рядом, —
Не только там, где вечно зелен клен.
И думаю, что, если бы спросили,
Он выбрал бы — не райское, в тепле,
Блаженное и праздное бессилье,
А вечное дежурство на столе.
Бумага, перечеркнутые строки,
Цветные скрепки, чашка, крепкий чай…
Не правда ли? — вот где реальный,
строгий,С небесным конкурирующий рай!
* *
*
Чудесна в музыке способность к мимикрии!
И потому еще она нежней стиха,
Что музыкант — как врач, ему, как в хирургии,
Расчет необходим, душа его суха.
И я подумала, внимая пианисту,
Когда он Шуберта нам исполнял на бис, —
Что обработка та бравурная, по Листу, —
Излишне влажная, напрасно он раскис.
Само искусство есть, не правда ли, и нежность,
И любознательность, и стройность, и порыв;
Что их навязывать? Холодная неспешность
Нужна художнику, чтоб вызвать их прилив.
Чтобы почувствовать волнение, не надо
Его подсовывать, сама приду к нему.
И ветру дерево, я думаю, не радо,
И сердце тянется не к сердцу, а к уму.
* *
*
На слух не жалуюсь, не жалуюсь, но всё же
В многоголосии я речь не разбираю —
Провал, рассеянность, которая похожа
На взгляд блуждающий, скользящий где-то с краю.
Пчелой невидимой я здесь ношусь в собранье