Читаем Новый Мир ( № 12 2010) полностью

— Добрый бог, добрый, — заметила я. — Мог ведь и насмерть забить... А с чего, кстати, добрые селяне на вас напустились? Небось вы мимо села шли и господину твоему захотелось им про своего бога поведать?

Гармай кивнул и вновь уставился вниз. Будь в человеческом взгляде сила, небось продырявил бы мне пол на три локтя. Волхвы, говорят, и впрямь умеют. Я коли такое слышу, всегда киваю. Умеют, умеют, какой же дурак спорить будет?

— Все с вами ясно, — вздохнула я. — Теперь на бок повернем, так сподручней будет... Да не тяни ты, бестолочь! Осторожнее, не то правое плечо заденешь... а там, может, кость разбита...

Я хмуро мазала ушибы. Загадочный Алан был в глубоком забытьи, и немудрено — мне удалось разжать ему зубы и влить в рот несколько капель снадобья из корня амихары, это сильная трава, сон дает глубокий. Ему сейчас спать надо, не то от боли обезумеет, метаться начнет. А метаться ему нельзя, пока не ясно, целы ли кости.

Кислые у меня были мысли. Значит, все-таки люди Бога Истинного... Уже почти год ходят о них разговоры. Завелись непонятно откуда, учение у них странное, но ведь находятся дурачки... Не вникала я подробно в эти глупости, зачем? Не чтят они богов Внутреннего Дома — что мне до того? Во Внутреннем Доме многие в открытую над своими богами насмехаются. И ведь знатные люди, высокородные. Срамные стишки о них пишут... А в здешней земле нравы попроще, тут местных богов уважают. Но рассказывал мне наставник о древнем мудреце Сиугги, тот как-то изрек: “Приходит ветер, и уходит ветер, боги пожирают богов, а человеку все равно в землю”. Но местные о древнем мудреце не слыхивали, богов своих побаиваются. Вот и не одобряют этих возмутителей. Их счастье, что против государевой власти рот не разевают, а не то Внутренний Дом их бы живо на колеса...

И все равно принять таких у себя только дура и могла бы. Люди шептаться начнут, скажут, отняли боги разум у тетушки Саумари... и кто тогда ко мне пойдет? В городе я не одна ведьма-то... Хигурри и Миахиса хоть и глупы, а вот, по слухам, все же кое-что удается им...

Так что же, выгнать? Вот представила я, как снова зову старика Иггуси и велю уволочь отсюда полуживого страдальца. Куда-нибудь, лишь бы тут не пачкался. И показалось мне, что из дальнего угла смотрит на меня наставник Гирхан, смотрит и не мигает. Уж больно у меня воображение резвое...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза