Новый Мир ( № 2 2010)

Аксенов пережил своего читателя. Успех «Коллег», «Звездного билета» и «Апельсинов из Марокко» был фантастический. И обеспечивало его, конечно, поколение шестидесятников и следующее за ним, к которому принадлежу и я. «Звездный билет» недаром получил в экранизации название «Мой младший брат». Многие вещи Аксенова обращены именно к «младшему брату».

Когда вышел «Звездный билет», я училась на филфаке МГУ.

Студенческий статус тогда еще не покупали ни прямыми взятками, ни замаскированными под репетиторство. Все эти студенты, больше половины — из провинции, прошли страшный конкурс. Стало быть, у них была железная мотивация, хватило воли, чтобы приехать в Москву, хватило знаний и упорства, чтобы выдержать экзамены. А зачитывались мы приключениями 17-летних оболтусов и вопреки логике отождествляли себя не с теми, кто полдня проводит в аудиториях, а другую половину в библиотеке, корпит над курсовой и зубрит латынь, а с теми, кто решил бросить вызов своим «коням» и после выпускных экзаменов сбежал в Эстонию, этот эрзац Европы для советских людей, валяться на пляже и вечерами сидеть в кафе, словно герои Хемингуэя. И вместе с хорошо заваренным эстонским кофе мы проглатывали и незамысловатый предсказуемый сюжет, и вполне советскую мораль: непослушные-то детки, хлебнув свободы, уясняют на практике принцип «кто не работает, тот не ест», приобщаются к труду и пополняют ряды рабочего класса, даром что выделяются одеждой и говорят на своем языке. Кстати, никто из моих сокурсников не называл родителей «конями»: это слово я узнала из романа, как и несколько других. Я вообще сейчас думаю, что писатель не столько освоил жаргон нового поколения, сколько навязал нам свои представления об этом жаргоне, а мы сдуру поверили, что именно так мы и должны говорить.