Новый Мир ( № 2 2010)

Казалось бы, странно, что у японцев, столь нежно и трепетно (или, напротив, страстно и жестоко) любящих свою страну, и книга и фильм получили огромную популярность. Что за удовольствие наблюдать, как гибнет собственная страна — хотя бы и на бумаге или на экране?

Эта схема потом будет повторяться сотни раз: беспечный город, толпы фланирующих, ни о чем не ведающих обывателей, сложная машинерия цивилизации: огни рекламы, потоки машин, музыка… все хорошо… до часа «икс». И всегда есть Тот, Кто Знает, наблюдающий за этим с болью и горечью, — ему (капитану батискафа, профессору, министру — человеку, облеченному властью или владеющему информацией) отлично известно, что вся обычная жизнь вот-вот повиснет над пропастью. Зритель обычно тоже Тот, Кто Знает, — это до какой-то степени обязательный прием, помогающий посмотреть на окружающий мир с неожиданного, трагического ракурса.

Уже и Токио в огне, и пожарные не могут справиться с шестью тысячами очагов пожара (пожар — извечный страх больших городов Японии). И рушатся, складываясь, гигантские небоскребы (потом, тридцать лет спустя, мы увидим документальные кадры, очень похожие на эти — снятые совсем в другой стране).

И мечутся в панике люди. И встает над городом черная стена цунами.

Очень страшно.

Почти как в жизни, но страшнее.

И вот уже раскалывается на две половинки и погружается в море остров Хоккайдо, потом Кюсю, и все это — на фоне переговоров японского правительства и ООН. Премьер-министр Ямамото просит предоставить своему народу убежище в Австралии, австралийский премьер отказывает — японская диаспора явно будет серьезным конкурентом коренному населению, что грозит стране экономическим хаосом. Тогда, говорит на заседании ООН Ямамото, обращаясь к представителям разных стран, не можете спасти нацию — возьмите хотя бы отдельных людей. Кто сколько может.

И снуют над водной гладью, где когда-то была Япония, спасательные суда и самолеты других стран, подбирая уцелевших.

Тут я хочу обратиться к книге киноведа и кинокритика Юрия Ханютина «Реальность фантастического мира»[10]. До сих пор удивляюсь, как в застойные  годы мог появиться этот справочник по западной (условно западной — «капиталистической») кинофантастике, — такой толковый, информативный и объективный, что им вполне можно пользоваться и по сей день.

«Из псевдонаучного зрелища [этот фильм] неожиданно во второй половине, а особенно к концу превращается в фильм политический. Две идеи дают ему пафос