Новый Мир ( № 2 2010)

ГоворитЗахар Прилепин:“Вчера я выступал где-то, мне сказали: „Как не стыдно, вы описываете разрушителей, террористов, экстремистов, которые ничего в жизни не хотят делать” — а я все время вспоминаю вполне симпатичного пушкинского Пугачева в „Капитанской дочке”, который не вызывает ни раздражения, ни отчуждения. <...> Пугачев в „Капитанской дочке” и Пугачев в „Истории Пугачева” — это два разных человека. В „Истории Пугачева” — это людоед и зверюга, а в „Капитанской дочке” — это любопытный, разный, необычайный, странный, страшный человек — но не людоед. И пушкинская художественная правда оказалась выше правды документальной. <…> Когда вы ругаете большевиков и коммунистов — помните, Пушкин относился к бунтарям очень серьезно”.

Влад Тупикин.Записка о русскоязычном самиздате 1990-х и 2000-х. — “Неприкосновенный запас”, 2009, № 5 (67).

“В 2009 году в мире, переполненном мобильными устройствами, переносными компьютерами, интернет-зависимостью, виртуальными рейтингами и прочими приветами из виртуального ино(не)бытия, все еще существуют архаичные бумажные носители, отпечатанные кое-как на ксероксе, принтере или ризографе (совсем редко используют офсет, хотя бывает и такое), информация на которых скорее соответствует критериям старой журналистики и одновременно какого-то подобия девичьих дневников (но не блогов!), хотя производят ее отнюдь не только девушки, а внешний вид более чем разнообразен: от пародии на цветные глянцевые тинейджерские журналы (производители далеко не всегда сознают пародийность получаемого результата) до строгих четких страничек, рождающих воспоминания о давно пожелтевших книжках издательства „Academia” первой половины 1930-х годов. Все эти носители тяготеют скорее к периодике и воспринимают себя как таковые. Да и самоназвание этого явления, упорно именуемого мною самиздатом,зинмейкинг— калька с американского и отсылает к периодической печати”.