Новый Мир, 2003 №01

Ну и слава Богу! И без того столько их было, что Анне забот хватало выше крыши. Она уже не работала в прежней своей конторе, поскольку доходов Бориса им было более чем достаточно. Поначалу ей было скучно сидеть одной дома, она маялась, звонила подружкам по телефону, но постепенно привыкла — звери ведь как люди, а иной раз даже и понятливей, с ними тоже можно разговаривать, они не спорят, не критикуют, а только внимают преданно и, при определенных модуляциях хозяйского голоса, виляют хвостиком. Иногда они встают и подходят, чтобы ткнуться влажным темным носиком в руку или лизнуть теплым шершавым языком.

Анне вдруг стало этого вполне достаточно, а в прочее время она находила какое-нибудь занятие: прибрать, связать себе какую-нибудь вещицу, посмотреть телевизор или видео, послушать музыку, прочитать книжку. Уединенная, но вполне наполненная жизнь.

Правда, иногда нападала тоска, и хотелось чего-то совсем другого, более яркого и разнообразного. Но тоска быстро развеивалась от бесконечных забот с подопечными, которые, чувствуя состояние хозяйки, всячески умели ее развлечь. Не обязательно им было ходить на задних лапках, достаточно как-нибудь лечь — на бок, на спину или на живот, положить голову на лапу, хвост поднять или опустить, что умильно и невозможно глаз оторвать, и вообще животные — кошки и собаки — обладают такой грацией, что можно любоваться и любоваться, зачарованно наблюдая за каждым движением, каждым шагом или прыжком.

“Смотри, смотри, — часто говорили они с Борисом (когда были вместе) друг другу, — Томми улыбается”, а Томми (рыжий недоколли) в это время игриво скалил во всю пасть свои небольшие острые зубки и, похоже, действительно улыбался.

“Ты погляди, погляди”, — говорили они часто друг другу, указывая на какую-нибудь забавную выходку питомцев. То сибиряк Мурзик устраивался под боком огромного сурового мастино Филиппа (он же Филя), вспоминалась идиллическая картинка из какой-то детской книжки, то лопоухий полукокер Бадди как завороженный сидел перед столом с оставленным на нем пирогом, то аккуратист и забияка немецкий овчар Джус с отеческой нежностью вылизывал котенка Прошку, в общем, не соскучишься.

И теплей на душе, истинная правда.

Отпускало.

А что же Борис?

По мере роста их капитала и соответственно возможностей он, надо заметить, проявлял некоторые новые склонности.