Новый Мир ( № 3 2009)

Ночевать старика положили в комнате на малообжитом втором этаже с белыми, словно в больнице, стенами без обоев. Вплотную придвинулся к платяному шкафу разложенный старый семейный диван, на единственный стул старик сложил одежду, пристроил к свободной стене дорожный чемодан. Почти все пространство письменного стола у окна занимал черный телевизор, на панели которого мерно мигала красная точка-лампочка. Дочь, устраивая старика в комнате, рассказала, что дом их понемногу достраивается: собираются на втором этаже сделать туалет и ванную. А пока старику придется пользоваться тем, что внизу. Так что ночью на лестнице осторожней. Почитать перед сном старик подобрал валявшуюся в комнате книжку о красотах природы Ставрополья. Основная беда этих мест — суровые ветра-суховеи, сдувающие с полей черноземный слой, в результате обнажается бесплодная глина, неукротимо растут с каждой весной овраги. Бороться с этим можно, сажая лесополосы. На Ставрополье хорошо растут, легко приживаются и быстро достигают размеров взрослого дерева акация, разные виды клена, главным образом американский, а также неприхотливый казахстанский и низкорослый кустарниковый.

Утром старика разбудили звонкие детские голоса. Дочь с зятем за столом завтракали, вид у обоих был озабоченный.

— Соседи звонили, твои, из Саратова, — без всякого вступления сказала дочь. — Говорят, Наташка шумит очень, вторую ночь спать не дает.

Придерживая кулаком тяжелую спросонья голову, старик опустился на пододвинутый табурет.

— Чего это она? — беспечно, вроде как чужой беде, усмехнулся Колька-зять. — В молодости не нагулялась?

— Свободу почувствовала! — сказал старик сердито. — Оставили одну — приводи кого хочешь.

В кухню он вернулся через четверть часа уже совершенно одетый, умытый и причесанный. Спросил: троллейбус, что вез его от автостанции, доходит ли до железнодорожного вокзала.

— Нет, пересаживаться надо, — удивленно глядя на тестя, отвечал Колька. — Или на маршрутке: до вокзала прямая ходит от поликлиники.

— Ты сядь позавтракай сначала! — потянула старика за руку дочь. — Куда разогнался-то? Семи еще нет, а кассы на вокзале все с восьми. Будешь там зря торчать...