Новый Мир

Еще два часа суеты, и мы окончательно собрались в дорогу. Артём хотел ехать за рулем, но Филиппыч напрочь отказался доверять ему управление. В итоге Артём обиделся и решил ехать в грузовом модуле в гордом одиночестве. Я вздохнул с облегчением – раньше грузовой модуль был всегда занят мной. Но оказалось, что это еще не все! Филиппыч посадил меня за руль, а сам сел на пассажирское. На подобное я даже не рассчитывал.

– Запускай мотор. – ласково сказал Филиппыч. – Аккумуляторы заряжены. Всё работает как часы.

Я запустил двигатель. Приятное урчание мотора, панель приборов ожила. Холостой ход в порядке, не троит не плавает.

– Как аккумуляторы реанимировали? – спросил я Филиппыча. – За семь лет не умерли?

– Они сухие были. – ответил он. – И не семь лет, а десять если смотреть по дате выпуска. Вроде работают. При отрицательных температурах они сдохнут, но сейчас лето. Зарядка идет, все нормально будет.

Из бронекапсулы послышался глухой удар. Артём начал нервничать. Я включил передачу и плавно тронулся. Лавируя между колонн, вышел на прямую, ведущую к тоннелю. Коптящий в углу генератор глушить не стали – топливо кончиться, сам заглохнет.

– Фары включи. – попросил Филиппыч.

Я включил и понял, что из двух фар у нас работает только одна. Света конечно достаточно, но все равно неприятно.

– Прокол. – виновато пробормотал Филиппыч. – Фары я не проверил, но запасные лампочки с других машин поснимал. Выберемся на поверхность – заменю.

Мы въехали в тоннель и оказались возле упавших ворот.

– Первую пониженную. – скомандовал Филиппыч.

Я переключился на пониженную и со скоростью черепахи преодолел несложную преграду. Возле разрушенной шлакоблочной стены остановился. Из машины проход кажется гораздо меньше.

– Касячники… -недовольно буркнул Филиппыч. – Могли потолковее к делу подойти. Давай трогай и на холостом.

Тяжелый «Волк» покачиваясь перебрался через завал шлакоблока.

– Направо или налево? – спросил я, не зная в какую сторону тоннеля нужно ехать.

– Тёмка про левую часть говорил, пока я бедро шил. – ответил Филиппыч.

Я проскрипел зубами. Придётся ехать по стоянке одичавших и по их остывшим телам. Вывернув руль, прибавил газу и прошел со стеной тоннеля практически вплотную. Филиппыч облегченно выдохнул.

– Не помни красавца. – сурово сказал он. – Машина, пусть даже военная, любит уход и ласку. Она как женщина…

Возле стоянки одичавших снова пришлось остановиться. Либо оттаскивать диван, либо давить его.

– Что встал? – рыкнул Филиппыч. – Старого дивана испугался?

Я покачал головой. «Волк» легко переехал диван левой стороной, раздавив его в щепки. Фара выхватила из темноты трупы одичавших. Полчища крыс бросились в рассыпную. Уже успели обглодать тела до костей. Оперативно работают.

– Твоя работа? – безразлично спросил Филиппыч, настраивая тепловизор.

Я кивнул и переключился на повышенную. Больше тридцати разгоняться не стал. Монитор напротив Филиппыча включился и показал тоннель.

– До полтишка разгоняйся. С тепловизором не страшно. – сказал Филиппыч. – Главное мотор не крути. Обкатка как никак…

***

Артём ошибся. Нам пришлось развернуться и ехать в обратном направлении. Челябинское метро в сравнении с Московским – пустяковый тоннель. До последнего опасались обвала, но повезло, спустя час плутания оказались на поверхности. Я с трудом объехал строительную технику и материалы, пересек заросшую дорогу и выбрался на шоссе. Обруливая машины, проехал с километр и остановился на большом перекрестке. Даже не перекресток, а кольцо. Впереди одиноко стоит мост через реку. На пошарпанном указателе написано «р. Миасс». Чуть правее моста стоит куполообразное здание с выцветшим названием «Торговый центр».

– Красавец Челябинск! – воскликнул Филиппыч и вышел из машины.

Сзади хлопнула дверь – Артём вылез из бронекапсулы.

Заглушив мотор, я взял в руки автомат и покинул машину.

Челябинск – Танкоград. Досталось тебе… Как и остальным городам. Памятник былого величия. Город милионник. Природа не осталась равнодушна и постепенно отвоевывает территории. Асфальт вспучился и местами наружу пробивается бледно зеленая трава. По краям дорог обильно разрослись кусты. Парки заросли травой и подлеском. Остовы машин уныло разбросаны по дорогам, дворам и парковкам. Мертвые коробки домов стареют, и штукатурка огромными пластами осыпаются с фасадов. Стекла почернели от старости и навевают уныние. Если долго всматриваться, то в них может показаться движение – игра воображения и не более…

Несколько пышных берез стоят в двадцати метрах. В ветках ближайшей к дороге спрятался заржавевший пешеходный светофор. Тротуар еле просматривается, покрытый прелыми листьями и землёй. Несмотря на ясный день – в городе стоит тишина.

Я почувствовал, как сознания коснулось что-то еле уловимое. Напрягся. Неприятное ощущение пропало. Несколько берёз – не лес, но даже они могут проверить человека и выяснить намеренья. Даже одинокое дерево может подобное, но дать отпора человеку не в состоянии.