Читаем Новый Мир ( № 4 2011) полностью

Смишный: — И меня вызвали. Но я проигнорировал.

Свой-1: — А я своей бумажкой подтерся!

Свой-2: — Вот то-то.

Теперь, злобно-радостно оживая, заговорили все.

Но и Коля, он же Трояк-с-плюсом, не замолкал… торопился… все еще расстилаясь своей шикарной (так нахваливали их в самодельной семибратовской школе) памятью:

— Майор Семибратов нас так учил: если объяснения, Артем К-константинович, они з-записываются диалогом. Вопросы-ответы. А вы принесли г-готовый текст… К-как монолог. Я привстал. Я п-подсмотрел… Тот дружбан к-канцелярист колебался… А потом все-таки положил вашу б-бумагу в ту п-папку, где сообщения и донесения.

Артем: — Сообщение-донесение-объяснение… Черт-те что! Друзья. Мальчишка наивен, как ангел. Мальчишку переучили жить подглядом. Заучили его. Чтобы не сказать — зомбировали… А на самом деле — это всем нам известные штучки ГБ.

В паузу Артем даже сумел рассмеяться:

— Друзья!.. Ведь это старинные гэбистские фокусы — они всякое наше объяснение называют (меж собой!) доносом.

 

Но будущее набегало, не остановить.

Уже не замолчать круто поплывший разговор. Это ясно. Водкой уже не залить и горячей бараниной не зажевать

И как-никак дирижирующий застольем Стратег лишь на миг растерялся… как быть?

— Ну-ка... Ну-ка, Артемчик!.. Поподробнее. Гэбистские штуки и штучки мы, конечно, знаем… Но и самих себя в наших честных игрищах с властью мы изучили. Тоже знаем.

Телохран осторожничает. Затем преданно подкашливает — и обращается к главному здесь человеку:

— Босс. У вас кровь прилила к лицу… Вы как свекла.

Главный произносит одно лишь слово. Отцеженно густым, насыщенным баритоном: — Фигня.

 

*

 

Артем: — Именно фигня. Мыльный пузырь, друзья!.. Не сомневайтесь!.. Да, да, гэбисты меня вызвали — они, мол, смотрят на меня как на одного из зачинщиков… Скандал уже был вовсю!.. Им нужны прямые объяснения — почему и как?.. Как я подыскивал помещение для скандально не разрешенной властями Выставки. Как я организовал. Как писал письма художникам в провинцию… И тому подобное… Они, мол, меня вызывают для технических объяснений… как только Выставка закончится. Закончилась Выставка — и я пошел туда сам… Да, я не стал ждать повторного вызова. Да, я сам туда пошел. Да, это правда, что я написал все заранее, а как иначе?.. С ними надо быть начеку. Чтобы были готовые, продуманные фразы. Чтобы они не подловили меня на слове… Очень сухо. Аккуратно. Просто сухая информация. Ин-фор-ма-ция.

Свой-1: — Вы, что ли, как их информатор?

Артем: — Ты спятил?! С ума сошел!.. Возможно, я поспешил. Но не более того.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги