Новый Мир ( № 5 2005)

В связи с фильмом Александра Рогожкина“Sapiens”:“Большой фильм — это проза, где можно развернуться, где можно очень подробно и неторопливо вести зрителей к нужному результату <…>. А короткий метр — это как взял перо, написал одно предложение, и точка. Все. Я вообще люблю восприятие прозы Мандельштамом: „<…> проза, это стадо быков, бегущее”. Он сравнивал прозу со стадом быков, у которых аритмия. Поэзия недоступна аритмии. Это как одно легкое движение, как начертание иероглифа, когда взяли уголок платка, свернули его, обмакнули в чернила, как всегда это делали китайцы, особенно каллиграфы высокого уровня, и одним движением начертали нечто. <…> Да, стихи Басё — это предельно „короткий метр”. Когда к нам на студию пришел из представительства Японии в Санкт-Петербурге человек почти баскетбольного роста (вероятно, он был из северной Японии), я попросил его почитать на японском языке стихи Басё <…>. В результате у меня после этого чтения возникло такое странное, неприятное чувство, не выдумали ли европейцы — по крайней мере в большей степени — сверхсложную поэтическую структуру японского стихосложения? Может, она попроще? Я не говорю о философии, но мне кажется, что европейцы в своих переводах все немножко усложняют. Быть может, японские трехстишья — хайку, или хокку <…> — просто что-то наподобие русских частушек?”

См. также беседу кинорежиссераАлександра Рогожкинас Еленой Бобровой: “Некоторые свои фантазии я даже не успеваю записать” — “Газета”, 2005, 7 февраля.

Владимир Рудинский. А. И. Солженицын об А. К. Толстом. — “Наша страна”. Орган русской монархической мысли. Буэнос-Айрес, 2005, № 2765, 19 февраля.

“А вот что меня очень удивляет в новомирском очерке [2004, № 9] — это отсутствие всякого упоминания о драме [А. К. Толстого] „Дон Жуан де Маранья”!”

Бенедикт Сарнов.Квартира Маршака. — “Литература”, 2005, № 2, 16 — 31 января.

“— Россия, голубчик, — сказал он [Маршак] мне однажды, — это такая страна, где надо идти только по дороге. Один шаг в сторону — и попадешь в трясину. А дороги, — многозначительно закончил он, — прокладывает государство.

<…> Вот так, впрямую, мысль о цивилизаторской роли государства в нашей дикой стране, как я уже сказал, была брошена им лишь однажды. Но к разговорам о том, как глубока пропасть, отделяющая тоненькую пленочку цивилизации от темноты и холода российского бездорожья, он возвращался постоянно”.