Читаем Новый мир. № 6, 2002 полностью

Примечательный опыт комментария.

Дмитрий Горбатов. Оруэлл в зеркале Свифта. — «Лебедь». Независимый бостонский альманах. Бостон, 2002, № 260, 24 февраля

«На месте Главного цензора СССР я бы не только разрешил издать роман [Джорджа Оруэлла] „1984“, но даже разослал бы циркуляр по всем школам и библиотекам, где дал бы роману самую высокую оценку именно как произведению антизападному <…>».

Олег Дарк. Лакей и его лакей. — «Русский Журнал»

«Неудачи и современного романа, и — тем более — драматургии связаны с неспособностью писателя представить кого-нибудь другого, кроме себя самого».

О. Дмитрий Дудко. «Христос пришел спасать грешников». К 80-летию священника Дмитрия Дудко, духовника газеты «Завтра». Беседу вел Владимир Бондаренко. — «Завтра», 2002, № 8, 19 февраля.

«К Сталину я очень хорошо отношусь, считаю его мудрым лидером. <…> Никогда у России не было такого могущества, ни при каком царе. Он сумел преодолеть многое, пожертвовать многим ради величия страны. И Путин, надеюсь, пойдет таким же путем».

«А лучшей его [Солженицына] книгой считаю „Один день Ивана Денисовича“. Но не понравилось его осуждение Твардовского. Это великий русский поэт. Равного ему сейчас нет. Такая гениальная простота. Выше Солженицына».

«Я ведь и Маяковского люблю, не только Белова с Распутиным».

«Если русский человек — безрелигиозный, он самый страшный человек в мире, хуже всякого европейца».

Никита Елисеев. <Рецензия на роман Давида Маркиша «Стать Лютовым»>. — «Новая русская книга», 2001, № 3–4

«Например, Маркишу неинтересен Максим Горький. Это так одиозно — Горький. Так неполиткорректно — Горький. Владимир Жаботинский — это другое дело, это — интересно, это — прилично. И вот в „вольных фантазиях из жизни Исаака Эммануиловича Бабеля“ Владимир Жаботинский есть, хотя встречался с ним Бабель в Париже, не встречался — вопрос, а Горького — нету».

Вера Зверева. Рестлинг как зрелище. — «Неприкосновенный запас», 2001/2002, № 6 (20).

Спонтанное/срежиссированное в рестлинге и теория заговора.

Михаил Золотоносов. Синдром Гандлевского. Филологический роман о первой старости. — «Московские новости», 2002, № 9, 5 — 11 марта

Роман Сергея Гандлевского «<НРЗБ>» («Знамя», 2002, № 1) как «типичная проза поэта — но не в том смысле, что коммуникация сведена к густому метафоризму и языковому шаманству, а в том, что дан концентрат тем и образов из собственной поэзии и закодированы специфические проблемы находящегося в кризисе „пятидесятилетнего поэта“…».

Ср.: «Можно сказать, что „<НРЗБ>“ — универсальный филологический текст, который в силу своей затемненности („нрзб“, как и „Черный квадрат“ К. Малевича) способен вместить в себя все, что угодно. Именно поэтому критики, писавшие о романе С. Гандлевского, рассказывали в первую очередь о себе, — считает Дмитрий Бавильский („Русский Журнал“ ). — <…> Странно только, что никто из коллег, кажется, не упомянул книги, против которой „<НРЗБ>“ оказывается заточенной самым что ни есть определенным образом. Разумеется, я имею в виду „Пушкинский дом“ Андрея Битова».

См. в следующем номере «Нового мира» статью Владимира Губайловского о «<НРЗБ>».

Игорь Золотусский. У времени в плену. — «Звезда», Санкт-Петербург, 2002, № 2.

«А известный циник, бывший зам. [Константина] Симонова по „Литературной газете“ и „Новому миру“ Александр Кривицкий говорил мне на дорожках Переделкина: „Симонов сверяет показания [своих военных] дневников со сводками Совинформбюро, считая последние исторической реальностью. Смеху подобно! Эти сводки сочиняли мы, работники Агитпропа! <…>“.»

И. Каплан. «Под белой фуражкой образованный ум». О начитанности Печорина. — «Литература», 2002, № 11, 16–22 марта.

Автор (методично): «Драма жизни Печорина — драма передового дворянства, которое после поражения на Сенатской площади впало в уныние и не сразу обрело те общественные идеалы, для осуществления которых стоит идти на великие жертвы для блага людей и своего собственного счастья…»

Составитель «Периодики»: «Хватит! Хватит!» (Блюет.)

Вадим Кожинов. К годовщине со дня смерти. Публикацию подготовил Александр Дорин. — «Российский писатель». Газета Союза писателей России. 2002, № 2, январь.

«Феликс Кузнецов: Я думаю, что именно со знакомства с Вадимом начался мой путь возвращения в Россию, к русской, патриотической идее. До этого я был, так сказать, более либералом…

Станислав Куняев: Да все мы были либералы».

Капитолина Кокшенёва. О современной литературе. — «Московский литератор». Газета Московской городской организации СП России. 2002, № 3, февраль.

«Последним антирусским плебейским сочинением, читанным мной, стала „Кысь“ Т. Толстой <…>».

Николай Коняев. Завещание Пушкина. — «Российский писатель». Газета Союза писателей России. 2002, № 2, январь.

«Уразумев, что невозможно одновременно любить Россию и В. И. Ленина, что невозможно быть православным человеком и восторгаться Петром Первым, мы вырвемся <…>».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза