Новый Мир ( № 6 2011)

Ну, получил еще тогда свою долю известности Олег Павлов («Букер» все-таки). Ну, есть еще Алексей Иванов, чей, впрочем, приход в литературу задержался как раз на эти десять лет. Ну, обрел в «нулевые» известность (и то в качестве серийного поставщика высококачественных биографий) Алексей Варламов.

Зато вся остальная компания до сих пор неизвестно по какому ведомству числится: Михаил Тарковский, Влад Отрошенко, Александр Титов, Антон Уткин и, в моем понимании, поколенчески и тематически примыкающие к ним Олег Ермаков, Александр Кузнецов-Тулянин…

И Василий Голованов, конечно.

По гамбургскому счету вышеназванные — цвет и самый сок новой русской прозы, однако широкого читателя об этом так и не осведомили. Положа руку на сердце — это поколение в чем-то (а то и во многом) превосходит генерацию «нулевых», однако нам с товарищами внимания досталось не в пример больше.

Почти все, о ком ведется речь, так или иначе собрались вокруг «Яснополянской премии» — и бывали там ежегодно. (В эту компанию, к слову, мог попасть еще один хороший прозаик — Дмитрий Новиков, его зазывали. Однако злые люди нашептали Новикову, что в Ясную Поляну одни антисемиты ездят, и он, даром что былобрыс и наскрозь русак, напужался.)

Голованов в свое время выпустил в серии «ЖЗЛ» книгу «Нестор Махно» и еще книжку прозы «Время чаепития». Однако самой большой его удачей стала чудесная книжка «Остров, или Оправдание бессмысленных путешествий». В 2008-м она получила престижную французскую премию «Лор Батайон» — за лучшую иностранную книгу года. Есть ощущение, что во Франции Голованова и по сей день знают лучше, чем здесь.

Об этом, в числе прочего, тоже идет речь в сборнике «Сопротивление не бесполезно».

Там три отдельных эссе, изначально, казалось бы, вовсе ничем не связанных. Первое — «Ты, я и конец света» — об экологии, второе — «Французский дневник» — про то, как Голованов две недели был известным писателем, и третье — «Эпоха рок-н-ролла».

Название у книжки такое, что впору обнаружить под обложкой че-геваровский драйв про «делайте бомбы, готовьте дружины», — но нет, Голованов выступает в безупречно исполненной роли заблудившегося в нынешних временах человека просвещения, гуманиста, русского, в конце концов — интеллигента.