Новый Мир ( № 7 2008)

Тихий ангел пролетел и увидел. Осуществил. Ведь места, откуда картинка складывается в картинку, более не существует. Слюсарев взмахнул руками, сделал кадр и пошел дальше. Точка, из которой окрестности становятся видимыми и такими осязаемыми, снова превращается в ничто.

Однако драматургия, возникающая на плоской поверхности фотографии, продолжает свое литературоцентричное существование. Александр Слюсарев превращает ничто в нечто, в сюжет с обязательной моралью и выводами. “Вот ведь как бывает” или же в “да…” бывалого человека. В “плавали, знаем”.

В том-то и дело, что все мы тут варились и плавали, каждую минуту, каждое мгновение своего существования, из-за чего привычное становится прозрачным, незримым, невидимым. И только у Слюсарева оно начинает зеркалить и говорить. Очень ведь странное ощущение говорящей пустоты, в которую сколько ни заглядывай, ничего не увидишь.

Заглядывать следует в себя.

Жизнь так быстро меняется, что “невозможно повернуть назад и время ни на миг не остановишь”. Случайные черты, навечно зафиксированные фотографом год назад, пять, десять лет назад, оказываются единственно возможным образом прошлого.

Изо всех сил пытаюсь вспомнить, как выглядели мама или отец, когда я был маленьким или, к примеру, когда я пошел в школу. А вот ведь — уже и не вспомнишь. Ловишь себя на том, что образ родителей совпадает с теми или иными фотокарточками, датированными твоим детством или твоей школой. Начальной, средней, старшими классами.

Понятно, что виденье Бородинского сражения отныне неотделимо от того, как его живописал Лев Толстой и как, постфактум, экранизировал Сергей Бондарчук. Тем более что мы там не были, а видеосвидетельств не сохранилось. Но то ж — Бородино, часть нашей общей истории, а тут — родители, моя собственная история…

Или же вот город — уже даже не моя личная история (кому принадлежат улицы и площади? Дороги и скверы? Да никому. Воздуху), но капсула какого-то конкретного момента, существующего сам по себе и самим собой исчерпанного.

Страшно подумать (в голове не помещается) о бесконечном количестве возможностей форматировать все эти случайные и вспомогательные пространства, способные притягивать внимание на какое-то мгновение.