Новый Мир ( № 8 2005)

История “водяной крысы” завершилась ко всеобщему умиротворению. И почти никто не обратил внимания на сообщение, промелькнувшее в той же заметке “Нью-Йорк пост”, в которой она заклеймила студента: “По меньшей мере два других доменных имени, имеющих отношение к цунами, были выставлены на продажу. Самая высокая стартовая цена составила $ 99”. Были эти имена проданы или нет, не сообщается. Но это значит, что желание заработать на катастрофе было не только у невинного студента. После того, без преувеличения, всемирного скандала, который начала нью-йоркская газета и который был подхвачен всеми новостными лентами, пишущими об Интернете, воспользоваться деньгами было невозможно, не погубив навсегда свою репутацию. Так что трогательная жертва выглядит безальтернативной: у юноши просто не было выбора. А действовал он в точности как нормальный киберсквотер.

Кто наследует землю?

Блестящую статью Игоря Шарыгина “Образование и глобализация” (“Новый мир”, 2004, № 10) я прочел с постыдным для постоянного автора “Нового мира” опозданием. И несмотря на то что статья и продиктована, и проникнута отчаянием, я испытал душевный подъем, как бывает всегда, когда соприкасаешься с умом, страстью и красотой, а памфлет Шарыгина очень хорош даже и в художественном отношении.

Проистекают подобные приливы оптимизма не из одного только эстетического наслаждения, но скорее из того, что ум, страсть и красота позволяют нам ощутить “базис”, “почву” всякой мало-мальски сложной человеческой деятельности — воображаемую картину мира, внутри которой эта деятельность предстает прекрасной и значительной. И — поскольку эта “почва” сумела в очередной раз произвести на свет хотя бы и небольшой, но превосходный плод — мы чувствуем, что с нею все обстоит не слишком плохо.

Базис всякой системы образования составляет вовсе не финансирование, а мотивированность, которая всегда порождается системой коллективных фантомов, иллюзий, грез, благодаря чему та профессия, которую осваивает обучающийся, представляется ему восхитительной: не обладая такой картиной, невозможно овладеть ни искусством выведения математических формул, ни искусством рубки лозы. Если отнять у математики поэтический ореол, она превратится ровно в то же, что и всякий другой бессмысленный труд, — в издевательство и скуку.