Новый Мир ( № 9 2008)

Но в издании, которое вышло через семь лет после его смерти, Заходер предстает в новом качестве. Первый том — это билингва, где Заходер выступает как переводчик Иоганна Вольфганга Гёте, которого он называет “Мой Тайный Советник” (именно так — все слова с прописной). Второй том — это собрание фрагментов (насколько я могу судить, здесь нет ни одной законченной вещи, за исключением интервью). Но это и не записные книжки как жанр. Это именно наброски больших работ, которые так и остались неоконченными.

В предисловии к первому тому Заходер утверждает за переводчиком право

на свободную интерпретацию текста: почему одному музыканту можно перелагать сочинение другого, а поэтам это не разрешено? Заходер настаивает на праве переводчика выращивать стихотворение из семени, пересаженного в другую почву, и довольно скептически (это еще мягко сказано) отзывается о принципах эквиритмичности и эквилинеарности.

Заходер пишет: “Есть два пути:

Первый — воспроизведение памятников литературы для исследователей.

Второй — воссоздание живого произведения для читателя. <...>

Риск есть в обоих случаях.

Но не один и тот же.

Риск первого — даже и не риск: вместо перлов и алмазов почти неизбежно получишь угольки и известку. Химический состав будет точно тот же. Однако утешительно ли это?

Риск второго — при неудаче не остается даже этого утешения (химический состав...). Зато при удаче!”

И поэт идет на риск. И переводит (перелагает, импровизирует, варьирует).

И получается русский вариант Гёте, или вариации Заходера на темы Гёте.

Заходер переводил Гёте всю жизнь. Первый перевод — “Лесного царя” — он выполнил, когда ему было одиннадцать лет, последние варианты перевода гётевского стихотворения его жена — Галина Заходер — обнаружила на столе поэта, когда его уже не стало.

Заходер ставит перед собой задачу показать русскому читателю Гёте не как мраморную статую, а озорником — остроумным, язвительным, точным.

Стихотворство —

Озорство,

Дерзость,

Вольность,

Грех!

(Здесь и далее все стихи Гёте даны в переводах Бориса Заходера.)

Именно так. Гёте должен быть живым, а иначе и не стоит браться за перевод.

Заходер всю жизнь страдал от непризнанности. Это кажется странным, поскольку мало можно назвать поэтов, которые столько работали, столько успели сделать и получить такую огромную и благодарную аудиторию. Но Заходер страдал от того, что его взрослые стихи печатали неохотно (а долгое время и вовсе не печатали), а его переводы Гёте не находили издателя.