Новый мир для лиловой Кошки

Привычный страх появился стоило её сознанию вынырнуть из забития. Она уже успела привыкнуть просыпаться с этим чувством, которое предшествовало удушающей боли. Тело рефлекторно согнулось, сворачиваясь в позу эмбриона и Тоня жалобно застонала, мечтая вернуться в тот сон, где её любимые пришли за ней живые. Остаться бы в нём. На талию, знакомым до боли жестом, скользнула мужская рука. И прежде, чем она успела задуматься о том, что происходит, тело привычно расслабилось прижимаясь спиной к твёрдой груди. Ещё не веря, девушка почувствовала, как прогнулась постель рядом и спереди её тоже обняли. Волос коснулись нежные губы, а лёгкие наполнились родным запахом.

— Тоня. Просыпайся. Ты дома, малыш. — нежно шепнул на ухо Зак.

Девушка не сдержала пробежавшую телом дрожь и распахнула глаза, встретившись взглядом с Касом, чьё лицо было прямо напротив неё. Это не сон. Не сон.

— Тшшш. Не плачь, любимая. Мы с тобой. — она и не заметила, что действительно снова плачет, молча, вздрагивая всем телом.

— Я до сих пор не могу поверить. Я же видела собственными глазами, как он убил тебя. — всхлипнула она и развернулась к Заку, чтобы найти ладонью то место, куда вонзился кинжал Ассавирга. На гладкой коже груди остался лишь красный рубец, обжигающий подушечки её пальцев. — Я считала вас мёртвыми, я оплакивала вас каждый день.

— Мы — оборотни, Тоня. Нас убить очень сложно. А мне ещё и повезло иметь рядом лучшего целителя, какого я только знаю. — Зак обхватил ладонью её кисть, поднял к губам. Кас возле её затылка смущённо хмыкнул и прижался всем телом. Очень соскучившимся телом. — Подонок лишь выбросил нас в другой мир. К демонам. Всё это время мы искали возможность вернуться. Даже с дедом познакомились.

Череда нежных поцелуев на шее погнала толпу обжигающих мурашек по её телу. И мужские ладони, накрывшие груди сорвали с губ тихий стон. Всё это время Зак смотрел не отрываясь, не отпуская её взгляд и в его глазах Тоня видела столько любви и нежности, что готова была снова расплакаться. Стараясь сдержаться, она попыталась отвлечься и спросила.

— Как же вы вернулись?

— Это длинная история. Расскажем обязательно, но не сейчас. Скажу лишь, что мы шли, ориентируясь на наш якорь в этом мире. Ты притягиваешь нас даже через мира, Тоня.

Наверное, эти слова что-то перевернули в её душе окончательно. Девушка, всхлипнула, подалась вперёд и впилась поцелуем в губы одного из своих мужей. Целовала, облизывала, прикусывала, утопая в совершенстве этих ощущений, пока не почувствовала в волосах руку второго, послушно обернулась и всю ту же иступлённую любовь и пережитую тоску вложила в ласку губ Каса. Жадные руки на её теле, сводили с ума. Она сама гладила, сжимала, скользила ладонями, прижимаясь всё сильнее к обоим, насколько это у неё получалось, пытаясь врости, впитаться в них и вобрать в себя, эти запахи, этот жар их кожи, эти по-животному жаркие поцелуи везде, это скольжение пальцев внутри неё. Они уже брали её полностью, распаляя и готовя, кусая распахнутые припухшие губы, вторя по очереди языками другим движениям, от которых Тоня уже откровенно стонала, поддаваясь навстречу, прося большего. И когда Зак лёг на спину, притягивая её к себе, она с готовностью опустилась на большое сильное тело, такое любимое, такое её. Приподнялась и, смотря в грозовые глаза, полные пламени, медленно опустилась на твёрдую плоть, вбирая его без остатка, прогибаясь и гортанно выдыхая стон от этого сладкого чувства вторжения. К спине прижался Кас, огладил ноющие жаждой ласки груди, перекатил и сжал до обжигающих искр перед её глазами торчащие соски и скользнул ладонью по животу. Пальцы развели влажные скользкие губки и нашли клитор, продолжая сводящую с ума игру. Тоня качнулась, откидывая голову ему на плечо и тут же почувствовала на ягодицах жёсткий захват. Зак приподнял её и начал вколачиваться членом в тугое нутро, вместе с братом доводя её до первого уносящего разум взрыва. Оргазм накрыл дрожащее тело огненной волной, и девушка вскрикнула тонко выгибаясь в их руках, а потом, повинуясь им, опустилась на грудь Заку, прижалась животом, прогибаясь, как никогда желая чувствовать их обоих. И зажмурилась от острого чувства наполненности, когда Кас тоже скользнул внутрь. Чувства переполняли её, сбивая дыхание, расцветая лихорадочным румянцем на щеках, срываясь с губ тихими стонами в такт движениям мужских тел. Тоня отдавалась и брала одновременно, обретая вновь, и было в их единении что-то неизмеримо большее чем сплетение тел и физическая близость, чем их толчки и её всхлипы. И тягучее, как патока наслаждение, затопившее её с головой, и хриплые рычащие стоны их удовольствия, были лишь отражением той бури чувств, что сжигала всех троих.