Новый мир. Книга 1: Начало. Часть первая

Не знаю, как там было на самом деле, но точно знаю, что цыганский барон, Горан, до самой своей смерти находился с моим папой в хороших отношениях, а его родной племяш, Миро, даже называл себя папиным «крестным сыном». Миро служил в силах самообороны Олтеницы — этот подтянутый молодой мужчина с веселыми чертами смуглого лица на моей памяти несколько раз гостил у нас дома и никогда не забывал угостить меня какими-то сладостями.

— Кстати, мам, а как тогда папа смог договориться с цыганами? — вспомнив об этом, спросил я.

С интересом глянув на меня, мама неожиданно засмеялась.

— Очень здорово, что ты спросил это именно сегодня, Дима, после рассказанной папой истории про свое давнее знакомство с Григорием Семеновичем. Сейчас ты услышишь реальный пример того, как добро возвращается к людям сторицей. Знаешь ли ты, что цыгане были склонны до последнего защищать свое «право» на владение электростанцией и ни за что не уступили бы без кровавого боя, если бы племянник барона не признал в Володе «доброго дядьку», который в свое время спас его от расправы, когда тот искал чем поживиться в одной заброшенной деревеньке.

— Подожди… Это тот самый мальчик, который?.. — не поверил я, и тут меня осенила невероятная догадка. — Это был Миро?!

— Именно! — удовлетворенно хлопнула в ладоши мама. — Так и знай, Дима: добро всегда порождает добро. Хоть иногда для этого приходится запастись терпением и подождать.

— Ну и ну, — я восхищенно покачал головой и пообещал себе при первой же возможности расспросить словоохотливого Миро о том случае поподробнее.

Как известно всем жителям Генераторного, уже на следующий день в Доробанцу был подписан трехсторонний Пакт о дружбе и сотрудничестве, который действует до сих пор. Представитель временной администрация региона Валахия и делегация украинской общины из ВЛБ № 213 договорились объединить усилия по обеспечению энергоснабжения уцелевших населенных пунктов региона, для чего обе стороны взяли на себя обязанность направить на ГЕС технических специалистов, а также выделить ремонтные бригады для восстановления линий электропередачи.

«Администрация ГЕС» (так назывались в договоре цыгане) взяла на себя обслуживание и охрану территории в обмен на сохранение за ними права на постоянное на ней проживание, а также поставки ограниченного количества боеприпасов и снаряжения. Более всего цыган интересовала еда, но никто из присутствующих на тот момент не мог похвалиться тем, что изобрел способ выращивать что-либо в изменившейся экологии.

На станции были оставлены для охраны отделение олтеницевских солдат с бронемашиной и десяток украинских ополченцев. Думитреску пообещал как можно скорее парафировать пакт у своего руководства, папа — у своего, после чего стороны, пожав руку, разошлись.

Многие члены группы, воодушевленные достигнутой договоренностью, но так и не нашедшие самого на тот момент для них важного — еды, вконец ослабев, повернули назад в лагерь. Но отец вместе с немногочисленной группой энтузиастов, которые уже едва переставляли ноги от голода и усталости, отправился вниз по региональной дороге № 31, где, в пятнадцати километрах, по слухам, должны были находиться еще какие-то поселения.

Выяснилось, что на востоке от Новой Украинки действительно образовались две небольшие соседствующие друг с другом цивилизованные общины. Это были фермерский поселок Александру Одобеску, где около сотни изможденных селян силились вырастить урожай в возведенных ими теплицах, и текстильная фабрика в поселке Индепентеца, на трассе № 307а, в подвалах которой нашли прибежище несколько сотен бывших работников и случайных прохожих, которые со временем волей-неволей объединились в сплоченное сообщество.

Фермеры в Александру Одобеску на тот момент не достигли успехов в выращивании зерновых и овощей, зато изловчились растить в темноте грибы, которые, по их заверениям, довольно сносно переносят радиацию и съедобны, по крайней мере для тех, кто переносит их отвратительный запах. Непереборчивые поневоле фермеры удобряли свои грибные плантации собственными естественными отходами — это могло бы заставить побрезговать кого-то другого, но не членов папиной группы, никто из которых не весил на тот момент больше шестидесяти пяти килограммов. За грибы с фермерами щедро рассчитались половиной оставшихся боеприпасов.

«Фабриканты» в Индепентеца могли похвастаться рабочим текстильным оборудованием и изрядными запасами качественных хлопковых вещей, которые, впрочем, мало кого интересовали в тогдашнем голодающем мире, поэтому община едва выживала, выменивая свой текстиль на еду у всех забредающих к ним прохожих.

Обе общины сильно страдали от постоянных гоп-стопов, поэтому с радостью приняли предложение отца, который обещал им защиту хорошо вооруженных украинских ополченцев в обмен на поставки съедобных грибов и одежды. На это предстояло еще получить «добро» у коменданта полковника Симоненко, но отец не сомневался, что движется в правильном направлении.