Новый мир. Книга 4: Правда

— Ну вот, пожалуйста, начинается! — засуетилась Шаи. — Что это еще тут за склоки?! Сегодня день рождения моего мужа, а не политические дебаты!

Я наклонился над столом и гневно вперился взглядом в Чако, напоминая ему о нашей договоренности. Тот виновато кивнул, мол, «Да понял я, понял!», но его разгоряченное состояние вынуждало сомневаться, не забудется ли он уже минуту спустя и не вернется ли к этой теме. Площадка для политических склок была самая что ни на есть неудачная — не столько из-за того, что среди присутствующих не было консенсуса даже по самым принципиальным вопросам, столько из-за того, что за пределами этого помещения были люди, которые будут рады обвинить меня в продолжении запрещенных собраний клуба (да еще и на политической почве).

— Все в порядке, дорогая. Все в порядке, — пролепетал уже изрядно пьяненький Миро. — Люди… ик… имеют право высказывать свое мнение. Только это… насчет судей… ик… этого не надо, Тим, лады? Я им теперь стал доверять. Если бы не судьи, мы бы тут сейчас не сидели. Ну и Лаура, конечно. Лаура, дорогая, мы уже пили за тебя сегодня?

— О, не стоит! — поспешила заверить она. — Мы ведь не в честь меня сегодня собрались.

— Между прочим, вот человек, который может пролить хоть немного света на происходящее! — вдруг ухватился за нее Тим. — Потому что, в отличие от нас, может владеть хоть капелькой инсайдерской информации. Расскажи нам, Лаура, что за черт там происходит?

— Похоже, у тебя не совсем достоверная информация, Тим, — прохладно ответила Лаура. — Я не имею никакого отношения к политике. Мой отец — политик, не я.

— И он выступил на стороне Райана Элмора (читай — Консорциума). А это значит!.. — не унимался Бартон, готовый уже разразиться очередной заумной речью.

— Тим, — перебил его я. — И вы все, ребята! У меня есть к вам очень настоятельная просьба воздержаться от политического срача, или во всяком случае не втягивать в него тех, кто не желает в нем участвовать. В нашей жизни сейчас и так слишком много политики. Кроме того, мы с вами находимся в здании, которое мы с Миро едва не потеряли, так как нас объявили в том, что мы устроили тут незарегистрированное политическое сборище. Я не призываю вас бояться и молчать. У каждого будет возможность проявить свою гражданскую позицию. Но, пожалуйста, не делайте этого здесь и сейчас, если вы действительно желаете добра человеку, которого вы пришли поздравить.

— Вот именно! — поддержала меня Шаи. — Я уже который раз об этом говорю!

— Эй! Братишка, ты чего за меня расписываешься?! — возмутился Миро. — Я никого не боюсь, ясно?! Мои гости могут говорить, о чем хотят!

С немалым трудом нежелательную тему все-таки удалось погасить. Убедившись, что опасность миновала, а во время установившегося затишья у Лауры завязался сравнительно невинный разговор с Владиславом Кацом на тему каких-то их общих знакомых в юридической среде, я воспользовался случаем, чтобы спуститься в туалет. Хотелось умыться прохладной водой, чтобы привести в порядок мысли, хаотично прыгающие между различных страхов и сомнений, большинством из которых я не имел возможности с кем-либо поделиться.

— Эй, грека! — из задумчивости, с которой я отправился в уборную, меня вывел лишь голос мужчины, который устроился у соседнего писсуара. — Крутую вечеринку вы устроили! А меня пригласить забыли!

При звуках удивительно знакомого голоса я поднял глаза и, не веря своим глазам, увидел Джерома Лайонелла.

— Ты что здесь делаешь?! — прошептал я настороженно, оглядываясь по сторонам, и открыв рукой кран умывальника, чтобы звук воды приглушил разговор.

— Расслабься. Все в порядке, — махнул он рукой. — Так, заглянул на секунду через черный ход. Узнать, как у тебя дела. Никто не знает, что я здесь. И не узнает.

— Это слишком опасно, — прошептал я. — Ты ведь знаешь, за этим зданием приглядывает полиция!

— Полицию ты интересуешь, не я. Не имеют же они ничего против тех трех нелегалов, которые тут работают, и еще парочки тех, что тут регулярно выпивают? Потерпят и еще одного пять минут.

Я вздохнул. Поступок Джерома казался мне очень легкомысленным. Особенно в этот день, когда посторонний наблюдатель вполне мог причислить его к числу участников мероприятия, проходящего на втором этаже. Но сделанного было не воротить. И я догадывался, что пришел он не просто так.

— Как Катька и Седрик? — прежде всего спросил я.

— Всё в порядке. Спасибо.

Правой рукой Джером порылся в кармане и достал оттуда небольшой дискообразный аппарат, похожий на крохотную серебряную летающую тарелку, и надавил пальцем на единственную кнопку. Устройство загорелось красным цветом и начало издавать едва слышимый уху, но весьма неприятный гул, который, как принято считать, способен заглушить даже те средства прослушки, которые способны уловить разговор несмотря на шум воды, бегущей из крана умывальника.