— Ну, — бодро сказал дядька, не слушая брата, — примерил уже? А чё ты руку-то в них засунул? Ха! На руках, что ли, штаны носить будешь? Ну, молодежь! — тараторил портной. — Ну, то, что носить будешь долго — я те обещаю, — посерьезнел он вдруг. — И потом, я же те такие модные брюки сшил — последний фасон, клеш от пояса. Все невесты твои. — Он опять заулыбался: — Что ж, я не сделаю, что ли? К молодежи ведь как? С душой надо!
Портной стащил с братовской руки свой “последний фасон” и, не переставая говорить, стал заворачивать в бумагу грязно-серого цвета эти джунгли, полные вельвета...
Краем глаза
Салимон Владимир Иванович родился в Москве в 1952 году. Выпустил более десяти поэтических книг. Постоянный автор “Нового мира”. Живет в Москве.
* *
*
Едва заметно прикоснется,
но вся осыпется тотчас
сухая елка у колодца
бесшумно на глазах у нас.
А ястреб лишь, взмахнув крылами,
продолжит начатый полет.
Как на параде, перед нами
гвардейской выправкой блеснет.
* *
*
Подноготная доселе
остается в стороне,
хоть душа зеленой ели
кажется бесплотной мне.
Бестелесного созданья
между небом и землей
скрыто место обитанья
от незрячих вечной мглой.
Но кому судьбой дарован
от рожденья острый глаз,
мирустройством очарован
тот в отличии от нас.
* *
*
Лишь краем глаза иногда
я вижу, как она кружится,
и облак белый изо рта
выпархивает, точно птица.
Ее катание назвать
фигурным можно лишь с натяжкой,
но между тем седую прядь
стыдливо прячу под фуражкой.
* *
*
Луч фонаря в пустыне снежной
могилу роет сам себе,
и лампочка во тьме кромешной
едва мерцает на столбе.
Порывом ветра между делом
ее задует, как свечу.
Всем существом — душой и телом —
я холод смертный ощучу.
* *
*
Ежегодно — ясным днем
в проруби крещенской вижу,
как звезда, горя огнем,
с неба валится на крышу.
Как рождается дитя
у Пречистой Девы в муках,
ясно вижу я, хотя
очень в точных слаб науках.
Но не скоро в телескоп
разглядит астроном
то, что вижу я, в сугроб
падая со стоном.
* *
*
Загребущие лопаты,
что у дворников в руках, —
так грохочут только латы,
разлетаясь в пух и прах.
Часто после снегопада
раздается грохот вдруг.
Деревянная лопата
издает железный звук.
* *
*
Словно струйки дождевые,
реки снежные текут,
и друг дружку, как слепые,
мы ощупываем тут.
Чтобы сразу было ясно,
кто стоит перед тобой, —
с дорогим дружком напрасно
не затеять мордобой.
Иногда глаза и уши,
широко раскрытый рот
выдает родные души.
Медный крест — честной народ.
* *
*
Что духовые вверх берут,
понять не слишком сложно.
Они, казалось бы, не врут,
но на душе тревожно.
Солдаты ли чеканят шаг,
топочут по брусчатке —