Новый Мир ( № 1 2009)

“<...> природа дарования Александра Иличевского такова, что ему эту сюжетную „недокрученность”, этот обман прощаешь куда охотнее, чем иному гораздо более старательному и человеколюбивому автору. Потому что, даже с разгону ухаясь в глубины эзотеричного бреда или без малейшего предупреждения сбиваясь с бытовой прозы на высокую поэзию, Иличевский ухитряется сохранить ту магическую, камлающую интонацию, которая сглаживает все недостатки сюжета и заставляет читателя покачиваться, грезить и бредить вместе с автором и его героями. Однако — и не сказать об этом тоже нечестно — после того как последняя страница будет перевернута, сладкий кумар начнет рассеиваться, транс отступит, и, возможно, для многих послевкусие от путаного и нервного „Мистера Нефть” окажется разочаровывающе невыразительным”.

“Я могу стать объектом насилия”.Беседу вел Евгений Гусятинский. — “Русский репортер”, 2008, № 39, 16 октября.

ГоворитМишель Уэльбек:“Сексуального удовольствия всегда недостаточно, им невозможно насытиться. В нем есть какая-то неполнота. С другой стороны, что может быть сильнее, чем секс? Практически ничего. Вот в чем трагедия. Вернее, единственное, что может с ним сравниться, — это вера в Бога. Больше ничего. <...> я разочаровался в самом себе, в своей способности оставаться верующим. Я понял, что это моя проблема, что мне не хватает причин для того, чтобы поверить. Но ведь не верить — это тоже очень тяжело. Это очень травматично”.

“Я чувствую Бродского обворованным”.Беседу вел Дмитрий Быков. — “Огонек”, 2008, № 44.

На вопрос: “Вы лучше многих знали Бродского и постоянно о нем пишете: как по-вашему, русская поэзия выбралась из-под его влияния или пока остается в его тени?” — поэтЛев Лосевотвечает: “Будь она под его влиянием, это было бы чудесно: она была бы темпераментна, разнообразна, интеллектуальна… Но это не влияние, а воровство: интонации, лексики, реалий. Читая эти бесчисленные и неотличимые сочинения, я чувствую Бродского именно обворованным. Насколько сейчас кончилась эта мода и началась другая — трудно сказать: допустим, вместо дольников Бродского распространилось писание без знаков препинания. Я сам иногда так делаю, когда хочу, например, передать спутанность сна, — но в большинстве подобных упражнений цель другая: заставить читателя мысленно расставлять запятые. Я не совсем понимаю, зачем это нужно”.

СоставительАндрей Василевский