Старик (впрочем, подозреваю, он был не старше меня, просто жизнь на горах вместе с овцами раньше состарила его) покивал головой.
— А водичка у вас нет?
Я вспомнил про свой рюкзак.
— Есть, есть, конечно, есть водичка…
Собаки стали решительно терять к нам интерес и улеглись, положив головы на лапы.
Старик сделал аккуратный, бережный глоток и вернул бутылку мне.
Потом я поснимал его так и этак и в довершение показал ему снимок, который показался мне удачнее других.
— Ай, маладец! — вскрикнул старик и, не слезая с ишачка, обнял меня.
Собаки завиляли хвостами.
А потом они ушли. Вниз. Овцы, собаки — все.
И мы остались одни на склоне.