Новый Мир ( № 10 2007)

расцветал пышнее розы

и горел зарей победной

красный камень сердолик

закричит ночная птица

лучше б вымолвила слово

я бы в нем услышал клятву

я б к нему душой приник

что за год уже не вспомню

от рождения Христова

лишь в глазах горит-сияет

красный камень сердолик

 

Младенцы

Младенцы в материнской утробе

с безжалостными лицами китайских

правителей глядят друг на друга,

перебирая четки грядущей войны.

Щурясь в отблесках северного сияния,

они спят, не обращая внимания

на крики иноземных проводников,

рычание сторожевых собак.

Мы создаем их на радость себе,

зная, что приумножаем скорбь:

на случай, если силы иссякнут

или наша дорога зайдет в тупик.

Близнецы внушают ужас одним народам,

но обоготворены другими.

Мы больше не знаем, кто есть мы,

поэтому просто идем на свет

по земле, лишенной ступеней.

Два болотных шара в твоем животе

трутся нагревающимися боками,

чтоб однажды, исполнившись превосходства,

вырваться из воды в настоящую бездну,

пытаясь разом заглотить весь ее воздух,

даже не пробуя его на вкус.

 

Монолог девушки

Алене Семенович.

Запахни меня в фалды пальто,

встань словно ночь за спиною.

Бредит дневной тишиною

сонной реки полотно.

Утки у берега как поплавки,

горсть серых уток огромной реки.

Жаль, что с собой нету хлеба.

Мы неподвижны, но так неловки.

Страсть безнадежно нелепа.

Страсть словно призрак

гуляет в крови,

или как хочешь ее назови.

Я не решусь, я не знаю.

Не принимай моей вечной любви.

Я ее не принимаю.

 

Славянская сказка

Разомкнулась ночь с четырех сторон.

Ведьмы у царя умыкнули сон.

Погрузили сон в голубой мешок,

на продажу свезли в Ежевичный лог.

В Ежевичном логу мельница стоит.

Эта мельница никогда не спит.

Колесо ее двигает река,

что течет с горы не года — века.

Мельник медленный — кости как дрова.

В бороде его прячется сова.

И клубится туманом мука в башке.

Царский сон копошится в льняном мешке.

Он, не названный гостем здесь дорогим,

недоволен платьем своим плохим.

Подавай ему тонкий батист — не лен.

Рассердился старик на капризный сон.

Семь ночей и семь бесконечных дней

тер он царский сон между двух камней.

Источился в снотворный сон порошок,

разлетелся на запад и на восток.

Замыкалась ночь с четырех сторон.

Половина земли погрузилась в сон.

Только царь по державе один бредет,

деревнями, где дрыхнет его народ.

С голубою наволочкой в руках,

собирает в нее птичий пух и прах,

с большаков кандальных хоть шерсти клок

и по нитке с проселочных пыль-дорог.

Нагадала гадалка, что он уснет,

если сон свой по перышку соберет

для подушки своей, словно хлеб в суму,

по стране в каждом божьем ее дому.

Вот и ходит бедняга из дома в дом,