Новый Мир ( № 10 2007)

А речь почти во всех строфах этого текста идет о физической близости. Да. Лет десять тому назад я сказала бы: смело! И даже: слишком смело. Сегодня в ситуации неслыханной гласности удивляет совсем другое: изобретательность в изображении, лексическая изощренность. Мне неизвестно более откровенное описание страсти в современных стихах (нередко обращающихся к этой теме), которое бы не резало слух, не шокировало бы грубостью, наоборот:

Как петергофский тритончик, пасти

водопроводной закрыть не в силах,

держишь жемчужную спазму страсти,

паузу в железах, в жилах милых,

млеющих; как затяжной ныряльщик —

с перлами воздуха в бронхах, гладкий,

гибко-подводный… Люблю, мой мальчик,

стонущий этот твой выдох сладкий.

Дело тут, думаю, в мелодии, в тактовике, отсылающем к Катуллу, в искусстве, благодаря которому образ становится не зрительным, а умозрительным: воображение получает в дар новый опыт — не изображение того,о чемговорится, а сразу — радость, прелесть, восторг, владевшие автором в момент написания.Держишь,жемчужную, спазму, паузу,железах,жилах…Эта звонкошипящая радость в самом деле подобназатяжному нырянью.

Увы, не всякий читатель умеет читать стихи. Как часто, усевшись на ритмическую волну и праздно на ней качаясь, он схватывает “суть” — голое предметное содержание, протыкая, словно испорченное перо — бумагу, поэтический смысл, ради которого речь выстраивается в короткие столбики и оперяется рифмой. Таким читателям Пурина читать не надо. Их даже неплохо бы предупредить табличкой с какой-нибудь устрашающей надписью, например: “Заминировано”. Что-нибудь в этом роде.

Настоящая нежность не только тиха, как заметила Ахматова, — она подробна, она изобретательна, она требует не просто чувства, но ума, знания, высокого искусства.

Плачьте, плачьте, Музы, размазывая по скулам

крокодиловы слезы; погонщик Аона дочек,

Козопас, прослезись, разрыдайся, заерзай стулом —

позабыли с мальчика желтенький снять носочек!

Так, в одном носочке, и гладили без оглядки,

целовали, ушко прошептали — итутлишь, на передышке,

отрезвев, заметили: вотон! —сквозит напятке

исъезжаетразнеженно на лодыжке.