Новый Мир ( № 11 2006)

Кузмин думал, что выдюжит, но на сценарии “Собачка” он сломался. Неожиданно для себя самого он начал орать на всю галерею. Хуже, чем кассирша в столовой. Такое красноречие ни до, ни после его уже не посещало. Невероятная убедительность появилась в словах. Он беспощадно резал правду-матку. Болгарин на протяжении всего монолога сидел, уставившись в сценарий, и не сказал ни слова. Зато Кузмин говорил без остановки. Он говорил, что Бойков понятия не имеет о том, что такое творчество, что нет разницы, на каком языке человек пишет, главное, чтобы у него были способности, только вот у Бойкова способностей нет и не было и сценарии его годятся только на то, чтобы растапливать ими буржуйку.

— А что такое “буржуйка”? — неожиданно спросил Бойков.

— Печка это! В печку их! И то они хреново гореть будут, потому что они вообще никуда не годятся! Как можно по ним что-то снять? Как можно было вообще написать эту чушь?!

Кузмин закончил. В галерее стало тихо и тревожно. Пара студентов, сидевшая через две скамейки от них, встала и быстро вышла. Кузмин тоже начал потихоньку пятиться назад, потому что Бойков медленно стал подниматься со своего места, как бегемот из болота, которого дразнили, дразнили глупые охотники и таки довели.

Мне конец, решил Кузмин без паники, потому что паниковать времени уже не осталось. Большое лицо Бойкова качалось у него перед глазами.

Внезапно болгарин улыбнулся.

Человек, не знавший Бойкова лично, мог принять его улыбку за злобный оскал, но это была именно улыбка. Затем Бойков обнял опешившего Кузмина, а после, взяв за плечи, хорошенько встряхнул.

— Спасибо, друг! — Бойков светился радостью.

— За что?

— За правду. Все, все здесь думают, если я за учебу плачу, мне надо врать. Нет, мне врать не надо. Я плачу, а ты мне правду говори. Ошибки показывай! Вот как надо. Спасибо тебе, друг. Ты мне первый правду сказал!

Бывает странно слышать от некоторых людей, что водку необходимо сопровождать какими-то специальными закусками. Это нонсенс. Водку можно закусывать чем угодно. Так размышлял Кузмин, сидя в кафе “Кинокадр” и отправляя в рот, вслед за стопкой, чудовищный кусок куриной котлеты. Ему было сытно, спокойно и хорошо.

Должно быть, критикам неплохо живется, подумал он. Может, стоит перейти на киноведческий?

 

ОБРУЧАЛЬНЫЕ КОЛЬЦА

Посвящается Оле.

Они подошли к ювелирному магазину. Вдруг Ярослав остановился.

— Пойдем. Ты чего? — спросила Надя.

Но Ярослав не ответил. Было понятно, никакая сила не заставит его войти внутрь.

— Что с тобой?

— Подожди. Я покурить хочу.