Новый Мир ( № 11 2010)

Теперь надо сказать о том, что происходило с Хаджи-Муратом после того, как его бритая голова перестала хватать ртом воздух. Отрезанную голову отправили наместнику Воронцову. Затем она попала в военно-медицинскую академию. Есть такой термин “краниологическая коллекция”, то есть — собрание черепов. В нём жил Хаджи-Мурат без войны, в окружении таких же безглазых людей, лишённых туловищ. На его черепе уже были арабские и русские письмена, подтверждавшие происхождение. В год смерти Сталина, хотя эти события вряд ли связаны, его передали в Кунсткамеру. Там он лежит где-то рядом с черепом Миклухо-Маклая. Тому, правда, отрезали голову, вернее, отделили череп от скелета спустя много лет после смерти, согласно завещанию самого Миклухо-Маклая.

И вряд ли кого удивляло это соседство.

Черепа тоже теряют свою национальность, и Хаджи-Мурату было всё равно. “Больше он ничего уже не чувствовал”. Потом эту голову лепили заново, заново создавая уши и губы. Хоронить этот череп трудно. Вообще формально трудно закопать в землю музейный экспонат. Непонятно также, где это сделать. Могила Хаджи-Мурата неизвестна. О ней спорят, как спорили греческие города о Гомере.

Он действительно превратился в татарник, на котором есть розовый отсвет крови.

 

Мы курили перед машиной, наблюдая, как тьма наваливается на окружающую нас местность. Скрывались от нас мальцевские стаканы и шуховская башня — метафора водки и радиовремени.

 

 

ПИОНЕРЫ ДАНКОВА

 

13 ноября.Богородицк — Данков

 

И вот мы приехали на Куликово поле — самое ухоженное поле в России.

Однако ж было непонятно, то ли это поле. Директор Музея утверждал, что под Скопином есть какое-то другое поле, а насчёт этого всё спорили и спорили. Одни говорили, что поле настоящее, просто все железяки утащили местные жители и участники сражения, другие кричали, что поле фальшивое, ибо в иных местах всё же что-то оставалось. Иные горячились и говорили, что река меняет русло, а им возражали, что не настолько.

Краевед прогуливался с Архитектором, и до меня доносились обрывки их разговора. Говорили они о заблудившихся армиях и Олеге Рязанском. Об Олеге, что, по словам Архитектора, проскочил ось, соединяющую Мамая и Дмитрия, и сблизился с Ягайло.

Потом Архитектор заговорил о полях сражений вообще, а поскольку мы всё-таки были толстознатцами — об Аустерлице. Это далёкое место сопрягалось у него с цифрой “ноль”. “0” выходил Аустерлицем, то есть большой дыркой. Это была давняя тема, и я вспомнил, как сам пересказал ему непроверенную историю про гимн Моравии.