Новый Мир ( № 12 2008)

— Что-то Анна Васильевна задерживается…

Ему стало совсем тоскливо и неприятно, и он, чтобы отвлечься, торопливо сказал:

— Вы знаете, я в детстве думал, что луна растет и убывает за ночь.

Я даже отчетливо помню, как шел куда-то с родителями и видел в небе серпик, а потом, когда возвращался, — полную луну… Потом я думал, может, это было затмение луны и я видел просто разные его фазы, но, знаете, не похоже. У луны во время затмения такой специфический красноватый оттенок…

— Наверное, два воспоминания наложились одно на другое, — сказал Лебедев. — В детстве это бывает. В детстве вообще время течет очень странно, какими-то рывками, склеенными фрагментами… Ребенок наблюдает странные вещи, которые кажутся ему вполне естественными. Он видит чудесное, невозможное. И только взрослый понимает, что такого не может быть, потому что не может быть никогда. И потому ничего особенного не видит. Вы, кстати, куда дальше собираетесь?

Он давно заметил: человек, говоря что-то не относящееся к делу, всегда начинает с “кстати”.

— Еще не решил, — сказал он.

— Ну и ладно. — Лебедев, поднял голову, к чему-то прислушиваясь.— У нас, куда ни пойдешь…

— Вы разрешите, я пойду спать? — спросил он.

— Я думал, вы Анну Васильевну дождетесь, — укоризненно сказал Лебедев. — Торту вместе поедим, еще чаю попьем.

— Нет. Я лучше спать.

Он подумал.

— Мне можно не стелить, — сказал он. — Я так посплю. Только дайте чем укрыться.

— Что вы, что вы, — забеспокоился Лебедев. — Я вам сейчас все выдам. И простыню, и подушку… Я просто думал дождаться…

— Нет, зачем же? — сказал он торопливо.

— Чаю попить, — пробормотал Лебедев, как заведенный, и ему захотелось встать и выйти. Можно же, в конце концов, переночевать в стогу. Он читал, что можно. Должны же где-то здесь быть эти самые стога. —

А, вот и Аня!

Хлопнула калитка. По дорожке, вспугивая стайку тех же бледных бабочек, шла немолодая женщина, кутаясь в пуховый вязаный платок.

Он напрягся так, что почувствовал, как резко заболели мышцы ног.

— У нас гость, Аня! — крикнул Лебедев, вытягивая тощую шею.

Женщина поднялась на крыльцо.

— Сидите-сидите, — сказала она ему и — уже обернувшись к Лебедеву:— Чай пили?

— Да, — сказал Лебедев. — А торт даже не открывали, тебя ждали. Инночка привезла. Инночка приехала, уже знаешь, да? Это ее знакомый.

— Очень приятно, — сказала Анна Васильевна.

У нее были черные волосы с проседью и золотая коронка, которую было видно, когда она улыбалась.

— Как кино? — спросил Лебедев неодобрительно.