Новый Мир ( № 12 2008)

“Ниф-Ниф — это пастырь стад, номад, кочевник, Марк Дакаскос, одним словом. Его соломенный шалашик — зимовка. Нуф-Нуф — землевладелец, Микула Селянинович, кулачина и куркуль, который даже бедную овечку, промокшую под дождем, в хату к себе не впустит. Соответственно, Наф-Наф — ситизен, буржуа, горожанин. Вся история — не что иное, как аллегория урбанизации, а заживо сваренный поросятами Волк символизирует экологическую среду, окончательно побежденную и практически изничтоженную в раскаленных котлах ядерных электростанций”. В предисловии к сему свинологическому исследованию читаем: “Не будем всуе поминатьКурочку Рябу— жуткую историю о грехопадении и изгнании из рая. Обратимся к главной теме настоящего исследования — к архетипической истории о трех парнокопытных домовладельцах”.

Короче говоря, “любой культуролог вам подтвердит, что Гильгамеш, Буратино, Одиссей, Тиль Уленшпигель и Остап Бендер суть не что иное, как эманации этого дерзкого культурного героя”. Колобка то есть!!!

Герман Фейн. “Лев Толстой — писатель безукоризненного вкуса”. БеседовалСергей Волков.— Научно-методическая газета для учителей словесности “Литература” (Издательский дом “Первое сентября”), 2008, № 17.

Очередной номер “Литературы” целиком посвящен Толстому и теме преподавания его в школах и вузах.

“— Четверть века вы преподавали русскую литературу в Германии. Как воспринимают Толстого немцы?

— Вы знаете, немецкий студент очень отличается от русского. Русский студент или плюет на все, или страшно интересуется. Немцы никогда ни на что не плюют и никогда ничем страшно не интересуются. Ровненько учатся, одинаково любят всех русских писателей, если по ним надо сдавать экзамен… А если серьёзно, то многие немцы читают русскую литературу. Тем более что она у них довольно хорошо переведена. У меня лучший друг в Германии — пастор. Так вот для него главный философ — это Владимир Соловьев. И Достоевский. Их он изучает. А о Толстом просит меня рассказывать”.

Пауль Целан. Послеполуденный час с цирком и цитаделью. ПереводАлексея Пурина. — “Зарубежные записки”, 2008, кн. 14 (II — 2008).

В огненном круге, в Бресте,

где тигры рычали, — там

я слышу твой голос, бренность,

я вижу тебя, Мандельштам.

Чайка висит над рейдом,

портовый кран косолап.

Ущерб поет канонеркой,

зовущейся “Баобаб”.

Приветствую флаг трехцветный

глаголом русских земель:

утрата — не есть утрата,

ведь, сердце, ты — цитадель.

(1961)

Эрмеч.“Смертельный” репертуар. Составление Ольги Андреевой-Олешкевич. — “Кинограф”. Журнал прикладного киноведения, 2008, № 19.