Новый Мир ( № 3 2005)

См. также: “Русская литература при всех наших стенаниях очень разнообразна, и несправедливо ее третировать как провинциальную”, — говоритВасилий Аксеновв беседе с Верой Цветковой (“Обвенчанный с удачей” — “Независимая газета”, 2004, № 274, 17 декабря).

См. также:Наталья Иванова,“Наследница без наследства” — “Московские новости”, 2004, № 46, 3 декабря.

См. также:Александр Люсый,“Поиски кратера” — “Новое время”, 2004, № 50, 12 декабря.

См. также:Михаил Эдельштейн,“Ваш номер тринадцатый” — “Русский Журнал”, 2004, 6 декабря.

См. также мнения участников литературной студии факультета истории и филологии РГГУ о премированном романе Аксенова “Вольтерьянцы и вольтерьянки” — “Октябрь”, 2004, № 12.

Светлана Неретина, Александр Огурцов. Тайный хранитель космоса. — “Русский Журнал”, 2004, 18 декабря.

“12 декабря 2004 г. умер Владимир Бибихин. Умер тихо на рассвете, попрощавшись со своими детьми. Подготовившись к своей смерти и подготовив к ней своих близких и знакомых. „Мне остались недели, не больше”, — говорил он одному из нас незадолго до смерти. Но она всегда неожиданна и непонятна. Уходит поколение конца 30-х годов. Умер С. С. Аверинцев. Теперь вот и В. В. Бибихин...”

См. также: “Московский университет потерял для себя Владимира Бибихина осенью 2003 года, когда пришла печальная весть о его заболевании…” — пишетДарья Лунгина(“Потеря учителя” — “Русский Журнал”, 2004, 17 декабря). Она же: “В начале, будучи штатным преподавателем университета, он своим темно-голубым жилетным костюмом с галстуком придавал себе чопорно-профессорский вид, исключающий возможность сомнительных озарений. Поздней, когда вместо „духовидения” перестроечной поры главным искусом времени стало ничего-не-видение, он стал постепенно отказываться от лексики Хайдеггера ради тем, принесенных в философию европейским свежим позитивизмом, вдруг представшим перед нами в неожиданном ракурсе — человек в его опыте смотрения. С конца 1990-х Бибихин связывал с открытиями позитивизма трактаты Людвига Витгенштейна и дневники безумного в переменчивости своего взгляда Льва Толстого. К тому времени Бибихин уже окончательно сменил строгую темно-голубую пару на серую водолазку и спортивный толстый белый свитер и уже не стоял, а удобно сидел за столом нога на ногу, как профессор Эколь Нормаль”.

Cм. также: “Все пройдет. Все будет хорошо— вот последние слова, которые я от него слышала за несколько дней до кончины”, — вспоминаетОльга Седакова(“На очной ставке с собой и миром” — “Русский Журнал”, 2004, 18 декабря.