Новый Мир ( № 3 2012)

Говорит научный редактор словаря “Языки русских городов”, филологВладимир Беликов:“У нас есть миф, что Хрущев произносил украинское „гэ”, но на самом деле он так говорил, только пока был на Украине. Переехав в Москву с Украины, он в целом перешел на московскую фонетику, легко научился выговаривать взрывное „г”. Сохранявшиеся речевые особенности были признаками просторечия, и образованным людям не приходило в голову повторять за ним „коммунизьм”. А Брежнев решил быть ближе к народу. Он мог бы прекрасно научиться говорить без акцента, но не стал этого делать. Появилось и подражание, но специфическое: никто не переучивался „под Ильича”, но „понаехавшие” из Днепропетровска или Ставрополья решили, что можно не тратить усилий на переучивание. Однако касалось это только партийно-государственной элиты. Вне этой среды подражать фонетике Брежнева было принято только в анекдотах. Те, кто претендовал на место в культуре, от заметной фонетической специфики в речи избавлялись. Лимонов, например, харьковские особенности в произношении быстро утратил”.

Анатолий Найман.“Мне сладко вернуть любовью”. Беседу вел Иван Толстой. — “SvobodaNews.ru”, 2011, 6 декабря.

“Дело в том, что поэзия — это наисвободнейшее проявление языка. Наш язык спеленут, он немножко сплющенный, мы пользуемся им, немножко его разгребая, в то время как поэзия дает ему взлет. Понятно, что такое сочетание словаря, синтаксиса, свободы, которое есть у поэта, может быть только на родном языке”.

“Это, вообще говоря, такое дело, что не обязательно, что прекрасный поэт прекрасно переводит. Пастернак прекрасно переводил, Бродский прекрасно переводил, а Ахматову нельзя причислить к этим поэтам. У Цветаевой замечательные есть переводы, скажем, она Бодлера перевела совершенно замечательно, а Мандельштам тех, кого он переводил, осмелюсь сказать, средне перевел. И были переводчики-поэты меньшего таланта и меньшего калибра, чем Мандельштам, а переводили лучше. Короче говоря, вернемся к тому, что Бродский сказал. Его представляют: „Вот сейчас выступит...” Броский выползает к трибуне и говорит: „Ну, иногда перевод получается, но по большей части — нет”. И уходит на место. И это, собственно говоря, единственная правда, которую можно сказать”.

Нейроны личности.Беседу вел Константин Мильчин. — “Ведомости. Пятница”, 2011, № 47, 9 декабря.