Новый Мир ( № 4 2009)

“На рубеже 1980 — 1990-х шли нескончаемые разговоры о „конце русского литературоцентризма”, исчерпанности традиции, отсутствии перспектив, о том, что „У нас нет литературы!”. Я же ровно тогда почувствовал: „У нас все есть!” Было очень обидно за писателей, от которых критика ситуативно отвернулась. Меня тогда больше всего занимали мои сверстники, не успевшие завоевать позиции в перестройку, приходившие в литературу в самое неудачное время”.

“Я не знаю, чем должна заниматься критика. Я никогда перед собой этого вопроса не ставил. Я не вижу качественного изменения в литературе и культуре примерно с середины XVIII века — в европейском масштабе. Язык меняется, антураж, внешние моды, а не суть. С кризиса Просвещения начались все наши проблемы: индивидуализм, историзм, эстетизм, традиционализм, новаторство ради новаторства, поэтизация зла, цитатность, авторефлексия, отрицание культуры — тогда и сформировалась та культурная институция, которую мы именуем критикой”.

“Я умею грамотно укладывать слова в строфы. С аллитерациями, метрическими вывертами, приличными рифмами, переносами, тропами и всем прочим. При случае могу шуточный стишок соорудить (хотя теперь не большой охотник до „капустников”). Могу и „серьезный” лирический текст грамотно выстроить. Вот прозу и на спор сочинять не стану — нет у меня сюжетного мышления. <...> А стихи сочинять — дело нехитрое. Только стихи, которые я могу написать (и многочисленные их подобия, досягнувшие печати, а то и стяжавшие похвалы), никому не нужны”.

“Мне интересней обдумывать, чем формулировать. Видимо, потому, что я человек не творческий, меня гораздо больше занимает сказанное другими, чем то, что я могу сказать сам”.

Лиза Новикова.“Пламенные революционеры” вновь востребованы. — “INFOX.ru”, 2009, 16 января.

“Владимир Войнович выпустил исправленную версию своего давнего романа о Вере Фигнер. Переиздан также роман Василия Аксенова о Леониде Красине. Вопреки давним предсказаниям Игоря Губермана, который считал, что знаменитая серия беллетризованных биографий будет переименована в „Пламенных контрреволюционеров”, старые книги вернулись, пусть и изданные гораздо меньшими тиражами”.