Новый Мир ( № 4 2010)

Почти каждый обитатель Дома обладает помимо, скажем так, анамнеза еще и некоторыми волшебными свойствами. Например, может произвольно (или непроизвольно) покидать Дом — кто только духом, а не телом, а кто и телом — и оказываться «на другой стороне Дома». Это не ненавистная Наружность, попав в которую многие даже заболевают загадочной болезнью, покрываются сыпью и чуть ли не меняют облик. Это некое странное место, подчиненное своим законам. По-своему очень жестокое, где можно погибнуть, но можно и выжить, а выжив, добраться (неходячие тут обретают ноги, незрячие видят, а кое-кто и летает) до Леса или Холмов. Лес — цель и мечта каждого Прыгуна, что-то вроде утерянного рая. В Холмах, вернее под Холмами, можно, задобрив местных богов, полностью преобразиться, необратимо и непредсказуемо изменить свою природу. Поэтому в Холмы обитатели Дома заглядывают только в крайних случаях. «На ту сторону» ходят Ходоки и Прыгуны — одни попадают туда по своей воле, другие — нечаянно и не властны управлять событиями. Одни обретают там приятный или удобный облик, другие — истинный свой облик, далеко не всегда приятный и еще менее удобный, который обычно различают лишь местные визионеры. «На той стороне» можно провести несколько лет жизни, тогда как в самом Доме для стороннего наблюдателя проходит несколько минут. А можно— застрять там надолго, пока твое тело будет валяться на койке в Могильнике. И это отнюдь не метафизические путешествия. Слепой ходит «на ту сторону» под личиной Оборотня, и его при визите к воспитателю Ральфу рвет полупереваренными мышами, на которых он охотился. Лес и «та сторона» населены, там есть города, товарно-денежные отношения, банды на мотоциклах, придорожные забегаловки… Но все как-то зыбко, неопределенно. Некоторые обитатели Дома, однако, предпочитают в конце концов уйти туда — они «люди Леса», они не приживутся в Наружности. Возможно, они и пришли в Дом из Леса, как, например, подруга Сфинкса, загадочная Русалка, или из другого мира, как две Смерти — брат и сестра.