Новый Мир ( № 5 2007)

Наконец, последний соблазн — жизнь в богатой, мультикультурной стране. В Америку уезжают супруги Гантман, в Америке остается дочь Риты Ковач, Эва Манукян. Но роскошная жизнь в северной Калифорнии не приносит счастья: “<...> я все детство мечтала о настоящей семье. <…> жизнь с Эрихом <…> без любви и дружбы <…>. Потом неудавшаяся попытка с Рэем <…>. Когда появился Гриша, мне казалось, что наконец-то все сложилось… Но то, что я предвижу, — провал моей мечты о семье, полный и окончательный!” Эва подозревает мужа и сына в гомосексуальной связи, позднее муж находит себе любовницу, а сын — смазливого любовника-мексиканца: “Я ровно та самая, какой меня хотят видеть мой сын и мой муж: доброжелательная — ТОЛЕРАНТНАЯ, УЖАСНО ТОЛЕРАНТНАЯ! — я всем все разрешаю: сыну спать с мальчиком, мужу спать с девочкой”.

Попытки уйти от своей судьбы, сменить идентичность, отказаться от “еврейства” бессмысленны: “Еврейство навязчиво и авторитарно, проклятый горб и прекрасный дар, оно диктует логику и образ мыслей, сковывает и пеленает”. Чувство принадлежности к своему народу, неразрывной связи с ним, с родиной (в данном случае — родиной “исторической”) присущи самой природе человека. Историческая память, верность своим традициям и своему Богу уберегла еврейский народ от ассимиляции в эпоху рассеяния.

В XX веке осуществилась утопия Теодора Герцля. Национальное чувство, обостренное давлением антисемитизма, помогло сионистам воссоздать Израиль. Катастрофа превратила в еврейских националистов даже тех, кто, казалось, давно позабыл о своем еврействе. Один из эпизодических героев книги Улицкой, хирург Исаак Гантман, атеист и “среднеевропеец”, после войны начинает изучать Тору и даже уезжает в Палестину. Туда же, на “историческую родину” еврейского народа, переселяются католик Даниэль Штайн (еще не так давно бывший германизированным Дитером Штайном) и коммунистка Рита Ковач, а позднее — православный священник Ефим Довитас и сионист Гершон Шимес.