Новый Мир ( № 5 2011)

Нина бросается в больницу к несчастной Бетти. Теперь она видит в бывшей приме себя — затравленную, беззащитную жертву. Нина судорожно возвращает ей все — губную помаду, сережки, пилочку… Просит прощения: я просто хотела быть как ты — совершенством. Я не совершенство, мрачно бросает Бетти, я — никто. Хватает пилочку и протыкает себе щеку, потом еще и еще… Жуть!

Нина в ужасе несется домой, там в одном углу — окровавленная Бетти в больничной сорочке, в другом — чудовищные говорящие портреты, написанные маман (мама в живописи избывает невроз). Нина срывает их, бросает на пол. Тут на пороге вырастает уже сама мама, что, безусловно, еще страшней. Нина в панике запирается у себя, яростно чешет спину… Из расчеса на спине начинают вдруг лезть черные перья, и под конец ее ноги подламываются коленками назад, как у лебедя. Все, приплыли! Нина падает и проваливается в темноту.

Ну а дальше — спектакль. Апофеоз.

Нина опаздывает. Мама не выпускает ее из дома: «Ты больна! Эта роль погубит тебя!» Прячет ручку от двери, как в психбольнице. Преодолев бешеное сопротивление мамы: «Ты мне просто завидуешь! И всегда завидовала!», — Нина несется в театр. Врывается за кулисы. Тома удивлен: ты же болеешь! Я уже отдал твою партию Лили. Как бы не так! Нина упрямо гримируется. Выходит на сцену. В первом же акте партнер, подбитый мелкой завистницей из труппы (Нина видит, как за кулисами она ласкает его между ног),  роняет Нину на сцене. Катастрофа. Полная катастрофа! На лице Тома — отвращение. А в гримерке уже сидит Лили в черной пачке и готовится к выходу в роли Одиллии. Нина, обезумев, кидается на соперницу. Разбитое зеркало, две воздушные барышни бьются насмерть за роль. Лили душит Нину, та хватает длинный осколок зеркала и вонзает в живот подружке. Затем деловито тащит тело в сортир…

Кадр: балерина в белом за ноги волочит балерину в черном по осколкам битого стекла — это уже абсолютный, запредельный бурлеск в духе фильма «Кошечка» Гриши Константинопольского (это там, где Михаил Ефремов в пачке произносит монолог пожилой балерины). Но Аронофски плевать, хихикает зритель или сидит, вжавшись в кресло. Он — зверски серьезен.