Новый Мир ( № 6 2010)

И чем заметнее будет деградация, тем слышнее станут вздохи, что при Сталине-де этого быть не могло, а значит, нужен «новый Сталин». У меня тоже есть ощущение, что общество нуждается в какой-то «встряске», даже, если угодно, «судороге». Я помню, кто из героев Достоевского обещал «пустить судорогу», но, может быть, подобно тому, как вышибают клин клином, так и последствия той судороги могут быть изжиты лишь посредством какой-то новой судороги, только совсем в ином роде. А вот апелляция к Сталину лишь свидетельствует о духовной слепоте. Ибо Сталин был и остался выкормышем «бесов», какие бы виражи он ни проделывал в своей политике. (Показательно, что гонения на православие, вообще на религии, развязанные им на пороге 1930-х годов, были гораздо более масштабными, чем те, что инициировали Ленин и Троцкий; и преследования любых остатков свободомыслия стали гораздо более настойчивыми.) Апеллировать к Сталину значит воспроизводить ситуацию, описываемую русской пословицей, когда «беда беду бедой затыкает».

Чтобы выйти из тени Сталина, нужно, как самым важным делом, озаботиться воспитанием человека.

Уклад души, пишет И. А. Ильин, важнее любых политических форм. То же говорит Солженицын устами одного из своих персонажей: «Строй души важнее общественного строя» (Варсонофьев в «Августе четырнадцатого»). В свое время об этом писал и Токвиль: «Хотел бы я верить во всемогущество институтов. <…> Увы, такового не существует; я убежден, что общества являются не тем, чем их сделали законы, но тем, чем убеждения, чувства, идеи, убеждения сердца и духа тех, кто их формирует, уготовили им стать, как и тем, чем сделали их природа и образование»[24]. О том же — современный французский историк, предлагающий «в совокупности институтов почувствовать след психической конституции»[25]. А не наоборот.

Либерализм, идея которого овладела многими российскими умами как реакция против несвободы прошлых лет, в деле воспитания человека мало что может дать. Возможно, либеральная демократия — самое совершенное из политических устройств, по крайней мере в идеале (до конца нигде не осуществленном); но это всего лишь политическое устройство. Очень точно сказал известный русский философ-эмигрант С. А. Левицкий: «Либеральная демократия хорошо отвечает разумной сфере в человеке, но она слепа к иррациональным силам в человеческой природе — как в низшем значении (массовое подсознание), так и в высшем (недооценка религиозной сферы)»[26].