Новый Мир ( № 6 2011)

Ктулху в подворотне расцвел новыми красками — похоже, ему подновили щупальца. Под надписью “ОН ГРЯДЕТ!” уже было написано: “осталось 3 дня”. Сначала вроде было “4”, но потом четверку переправили на тройку.

Иными словами, Ктулху поднимается из вод.

Очень кстати.

Сметанкин не успеет как следует разгуляться.

Ктулху поднимется, чтобы отомстить за папу. И за меня.

Потому что я ничтожество. Папа прав. Мерзкая, бесхарактерная бледная немочь.

Я ничего ему не сказал.

Он был так рад, так гордился своей новообретенной родней. Так расцвел от неожиданной заботы. И тут прихожу я — и что?

Что я мог ему сказать? Он авантюрист, он втерся к тебе в доверие, он хочет тебя обмануть, отобрать у нас квартиру, а нас выбросить на помойку или просто устранить, была такая история, я читал, колодец, забитый трупами бывших квартирных владельцев, какая-то фирма… Папа, ты — несчастный, жалкий и заносчивый старик, я — асоциальный маргинал, ни семьи, ни работы, кто о нас заплачет? Кто спохватится?

Он помогал тебе двигать мебель и разбирать вещи. Где твой паспорт? Ты и правда его ухитрился куда-то задевать? Или он у Сметанкина? Где документы на квартиру?

Сметанкин подослал ко мне Рогнеду, и она меня убьет. Отравит.

Я знаю, есть такие препараты, они вызывают остановку сердца, или диабетическую кому… или что там еще, человек умирает по естественным причинам — кто будет доискиваться, как оно было на самом деле?

А потом что-то случится с папой. Может, Сметанкин и пальцем его не тронет — просто останется его единственным родственником и все произойдет естественным путем. Но это вряд ли. Они никогда не умеют ждать, захватчики.

Первым делом надо дать понять этой твари, что я подстраховался, что я оставил письмо надежному человеку, и если со мной что-то случится, они сразу попадут под подозрение. А там амбициозный молодой следователь… из тех, которых так любят показывать в папиных сериалах… или, наоборот, мудрый пожилой следователь… ему осталось полгода до пенсии, и ему уже ничего не страшно… начнет раскручивать всю эту сметанкинскую аферу. Арестует его, его сообщницу. Жаль, я уже этого не увижу.

Мне стало страшно возвращаться на дачу.

Вернуться, заночевать у папы?

Нельзя же быть таким трусом, в конце концов. Ладно, я не могу ее грубо вытолкать в шею, все-таки женщина, молодая девушка. Но ведь я могу дать ей денег — пускай снимет себе комнату. Есть полным-полно старушек, которые сдают комнаты. Вот их пускай и травит клофелином.

Вся эта история со сбором родственников — тоже какая-то афера? Но зачем?