Новый Мир ( № 6 2012)

Я читал эту книгу в марте, как раз в канун 90-летия Керуака, но торжества будут продолжаться весь 2012 год — должна выйти экранизация «На дороге», спродюсированная самим Ф. Ф. Копполой, а также «Биг Сур» М. Полиша. «Доктор Сакс» значим и сам по себе — этот написанный в мексиканской квартире У. Берроуза роман сам Керуак числил в числе своих любимых.

Оно и понятно, ведь «Доктор Сакс» — о детстве писателя, его личной Йокнапатофе, этакое лоскутное одеяло памяти, увиденное через битнический кристалл.«…Если глянешь на гроб покойника в скорбной гостиной открытого дома, где на двери кошмарный лиловый венок. Из дома дождливым вечером выявляются фигуры гробоносцев с ящиком, а в нем старый мертвый мистер Ай. Статуя св. Терезы поворачивает голову в древнекатолическом фильме двадцатых годов…» — рассказ о Муди-стрит, Потакетвилле, штат Массачусетс, действительно овеян фолкнеровскими шумом и яростью языка. «Мерримак налетает с севера вечностей, катаракты ссут на клоки, цеки и накипь скал, вскипь, и катит емчужно к кулешу…» — так описывал такое же, кстати, как у Керуака, франкофонное детство Л. Коэн, а Джойс — ирландское (как и в случае О’Брайена, тут важен билингвизм, ведь у Керуака много выражений на жуале, диалекте квебекских франкоканадцев). О том, как «сестра приходила, бывало, посмотреть, как я играю с бандой в футбол», а он «закручивал ей тачдауны, чтобы аплодировала», мог написать и создатель Холдена и Фиби. «Доктор Сакс» — это вообще какой-то плавильный котел стилей, прошлых (над рассказом о европейских переселенцах-вампирах Новой Англии витает тень жителя тех же мест Лавкрафта) и будущих (помнил ли Р. Кригер изDoorsо строчках «прекрасная музыка, не услаждай меня на моем погребальном костре», когда написал в «Light My Fire» «And our love becomes a funeral pyre»?).

Творческое претворение стилей происходит в настоящей алхимической реторте, ведь его Доктор Сакс — это не толькоgenius lociамериканской хтони, но культурный герой, доктор Фауст (подзаголовок книги — «”Фауст”. Часть третья»). Он мешает порошки, «чье совершенствование отняло у него 20 лет алхимии и скитаний по свету», чтобы сразиться с Великим Всесветным Змеем, приползшим угрожать Потакетвиллю из жутких ацтекских времен и явленным еще в «На дороге».