Новый Мир ( № 7 2012)

Последние годы короткой, 23-летней жизни он трудился в основном в «Литературной газете». В коллективном некрологе было сказано о «самом юном из нас, самом любимом и наверняка самом многообещающем». Эти были слова не «по случаю», а просто — правда как она есть. Финал жизненной судьбы журналиста, собирателя, ученого-архивиста и стихотворца (об этом знали немногие) Михаила Ноделя схож с судьбой высокоодаренного поэта Ильи Тюрина: обоим было отпущено чуть более двадцати, Илья утонул в Москва-реке, Михаил — в горном озере. Посмертная судьба Ильи претворена многочисленными публикациями, книгами о нем, альманахом, премией, сайтом. Мишина — пока, кажется, только этим сборником, в котором собраны его избранные журналистские материалы, стихи, немногое биографическое, а также — воспоминания и впечатления о нем самом.

В 1995 году, когда Михаила не стало, сдержанный Окуджава написал, что за годы общения (мальчик принес ему рукописи забытых бардом собственных ранних песен) Нодель стал для него единомышленником, «почти сыном, представителем того маленького племени истинных российских интеллигентов, на которых я молюсь, надеюсь, что благодаря им великая культура не угаснет». А упомянутый Валентин Берестов в нескольких статьях о Ноделе доверительно рассказывал, что юноша терпеливо и настойчиво «усаживал» старших «за неожиданные работы, какие мы без него не сделали бы». «Это был наш первый друг и собрат из будущего. Даже веровал он, в отличие от нас, с детства».

В немногих статьях Ноделя и многочисленных интервью, которые он брал у артистов и бардов (Миша активно занимался авторской песней, сложил, например, книгу лирики Новеллы Матвеевой), запечатлелось «смутное» время 1990-х: социальная растерянность и чрезмерная политизированность разом. Сам он прозорливо писал об опасности размывания в современном искусстве границ между добром и злом, а в статье «Вакансия героя» (1993) горько обронил, что игры, которыми заняты мальчишкиэтоговремени, уводят от благородства и отваги к насилию и жестокости. «Им вряд ли понадобится душевное усилие, чтобы нажать на курок… Они все это видели (в кино, например. —П.К.), ко всему привыкли». И тосковал по новому Робин Гуду.