Новый мир. № 9, 2002

Зинаида Серебрякова. Альбом. Автор текста Наталия Александрова. М., «Белый город», 2001, 47 стр.

Альбом был давно анонсирован издательством в предыдущих книгах из серии «Мастера живописи», и я с нетерпением ждал его. Серебрякову издавали и в советские годы, но достать ее альбом было немыслимо. Во всяком случае, у моего деда Леонида, выпускника монументально-фрескового отделения Института искусств, с юности влюбленного в работы Серебряковой (что равносильно влюбленности в саму художницу, ведь лучшие ее работы — это автопортреты), — так вот, у него были только открытки с репродукциями, отпечатанные ленинградской типографией имени Ивана Федорова в начале 30-х годов. Одна из них, «Девушка со свечой», всегда стояла в рамке на дедушкином секретере. Озаренная свечой девушка в ночной сорочке — для нас с сестренкой это была не репродукция картины из собрания Русского музея; эта озаренная девушка — кто-то из наших, думали мы, придет время, и нам непременно объяснят степень нашего родства…

В альбоме об этом портрете — всего две строчки, зато сама «Девушка со свечой» — во всей красе итальянской полиграфии. Немного жалко, что толковое повествование о жизни и творчестве временами сбивается на скороговорку экскурсовода. А там, где можно обойтись одним словом, теснятся три. «Она много рисовала, постоянно рисовала своих детей, особенно любила рисовать женские лица…» Ощущение, что автора подгоняли сроки. Есть сбои и буквальные — в строчках (в чем, конечно же, виноват не автор, а поспешность на верстке). К примеру, смысл последнего абзаца на стр. 36 совершенно не поддается расшифровке. Все это досадно, но вовсе не портит праздника — того, что теперь всегда со мной.

Почему-то мечтается, чтобы альбом Зинаиды Евгеньевны Серебряковой вовремя попал на глаза русским девочкам-подросткам, ведь каждый ее эскиз — очевидный, чистейший образец вечной женственности. После такой книги (хочется верить!) вряд ли возьмешь в руки «Cool-girl» или отбойный «Молоток».

Мартиролог русской военно-морской эмиграции по изданиям 1920–2000 гг. Редактор В. В. Лобыцын. М., «Пашков дом» — Феодосия, «Коктебель», 2001, 192 стр.

Книга памяти. Появилась она почти через двадцать лет после того, как в Лондоне скончался последний офицер Российского Императорского флота лейтенант Александр Цытович.

Редактор книги в предисловии пишет: «Мы попытались впервые составить мартиролог чинов Российского флота и Морского ведомства, в изгнании скончавшихся. Собрав сведения об их кончине со страниц печатных изданий начиная с 1920 г., мы составили список из 1890 фамилий. Много это или мало?.. Общее число лиц, причастных флоту, составляло более восьми тысяч человек…»

Список горестный, как всякий мартиролог, и очень скупой — по пять-шесть строчек на одного офицера. Но замечательно, что при этом составители приводят информацию о географических названиях, данных в честь офицеров русского флота, а также сведения об их основных литературных трудах; по большей части это воспоминания, до сих пор хранящиеся в рукописях. Им было о чем рассказать. Сюжеты их жизней были закручены так, что позавидовал бы любой мастер детективного жанра…

Вот только четыре наугад взятые фамилии.

«Афанасьев Григорий Митрофанович — гардемарин, 5 июля 1922 окончил Морской корпус в Бизерте, мичман французского флота. 24 мая 1940 погиб в проливе Ла-Манш на эсминце „Шакал“, пожертвовав собой для спасения команды; посмертно награжден французским правительством орденом Почетного легиона…»

«Грабарь Петр Николаевич — пулеметчик посыльного судна „Китобой“ Морских сил Северо-Западной армии, на котором в 1920 г. перешел до Копенгагена в знаменитом походе Ревель — Севастополь — Бизерта; в эмиграции — выдающийся французский иммунолог… Умер 26.01.1986, Париж».

«Дураков Алексей Петрович — гардемарин, окончил морское училище во Владивостоке (1920), будучи югославским партизаном, в августе 1944-го погиб в бою с немцами около Куманова в Сербии…»

«Щуров Павел Александрович — гардемарин, окончил бизертинский Морской корпус (1923), принял монашеский постриг и скончался как иеромонах Иов 18.08.1933 в монастыре Святого Иова Почаевского, Чехословакия…»

Ярослав Голованов. Заметки вашего современника. 1953–2000. В 3-х томах. Предисловие Юрия Карякина. Оформление Бориса Жутовского. М., «Доброе слово», 2001.

Не дожидаясь потомков, самому распорядиться дневником — это сейчас модно. Прижизненные дневниковые книги известных людей стали популярным жанром. О его чистоте говорить не приходится. У многолетнего научного обозревателя «Комсомольской правды» Ярослава Кирилловича Голованова на первом месте в названии книги стоит хорошее тихое слово «заметки».