Новый Мир ( № 9 2008)

15 марта 1974, воскр., город.Сегодня иду к Але — отнести фотографии нашего дома и сада для Ал. Ис. Нужно ли ему это? Не знаю. Живет ли в нем память о новых (после тюрьмы) людях и местах? Он не лирик. Но о вещах живет: то и дело он звонит из Швейцарии Але, а та — Люше, что Ал. Ис. просит привезти (из дому или от нас) подстаканник, плоскозубец или какие-то наглазники, которые бедная Кларочка не может найти.

Все время — передается по радио — его очередной отказ какой-нибудь стране или организации приехать к ним в гости: он хочет вполне отдаться литературной работе.

Впервые в жизни после тюрьмы у него будетсвойдом, свое устройство... Город он ненавидит. Борзовку81 любил, но там с ним жила нелюбимая. Переделкино любил скрепя сердце. Теперь он с любимой женой и

в доме, в котором сам себе господин.

23 июня, Москва, воскресенье.Великая книга читается и потрясает. Но многие жаждут избавить себя от благодарности автору и потому сильно злобятся на “Письмо вождям” (с которым я тожене вездесогласна — ну и что?).

3 июля, вторник, 74. Москва.Только что слышала голос А. И. — отрывок из его интервью (4-й кусок). Я слышала этот же кусок и более подробно на даче; но только голосом диктора. А тут, сейчас,его голос.

Интервью блистательное, разумеется — написанное, и давно писавшееся; множеством мыслей совпадающее с моими; а некоторое — поправки к письму вождям — простомое.

11 июля 74, четверг, Переделкино.Сегодня — очередной посетитель.

Очень похож на моего машиниста.

Думаю, не провокатор. И вот тут самое горькое, самое трудное.

1) Я ничем не могу ему помочь, 2) мы совсем не понимаем друг друга.

Ему 62 года. На вид меньше. С Урала, но украинец. 10 лет лагеря, выпущен в 56-м. Разумеется, хочет телефон Сахарова. А случилось-то, что в разговоре он кому-то при ком-то сказал, что нельзя ругать “Архипелаг”, раз книгу не читали. На следующее утро его на машине отвезли в милицию, а оттуда в КГБ. Там полковник. “Тебе что надо? Еще захотел? Ты Яковлева в „Правде” читал? Ну и все... А книгу Солженицынаникогдане прочтешь”. Затем вопрос: “Как ты считаешь, правильно, что его вытурили, а не посадили?” Мой ответил: “Что ж его сажать, ведь он уже сидел”.

А полковник ему: “Он для нас вошь, мы его раздавим в любом месте... Вот он и сидит у себя в доме, как в крепости”.

4 часа с ним говорили, пугали его: “Мы тебе 5 лет за хулиганство в одну минуту дадим”.

Приехал он в Москву в поисках А. Д. и меня.