Новый Мир ( № 9 2013)

Даже сами герои. Они в фильме лишены выбора и какой-либо индивидуальности. Куклы. Маски. Колен — влюбленный меланхолик. Хлоя — идеальная возлюбленная. Шик — яйцеголовый маньяк, у которого страсть к философии съедает живые чувства. Алиса — несчастная брошенка (ей, правда, хватает духу выдрать сердце у надутого ученого доктора — Жан-Соль Партра — с глазами, нарисованными на стеклах очков). Николя — чернокожий Арлекин, который ведет себя то как вышколенный слуга, то как свойский чувак из Гарлема. К актерам претензий нет. Даже то, что Одри Тоту и Ромен Дюрис почти в два раза старше своих героев, — нормально. У кукол нет возраста. Переломный момент картины — кадр, где мы внезапно оказываемся внутри грудной клетки уснувшей Хлои: в пластмассовых ребрах бьется бархатное алое сердце, а рядом распускается смертоносный цветок. Что тут поделаешь?

В общем, экранизация романа, оказавшегося ранней предтечей постмодернизма, выглядит сегодня памятником этой эпохе, окончательно зашедшей в тупик. Что называется: «Радио есть, а счастья нет».

Молодость, любовь, радость, творчество — иллюзия. Мир полон страданий, им правят угасание, старость, болезнь и смерть. Впору, кажется, усесться где-нибудь под деревом Бодхи и начать размышлять о четырех благородных истинах и восьмеричном пути. Или заняться еще какой-нибудь душеполезной практикой, избавляющей от главного проклятия современного человека — заключения в одиночной камере любимого «эго», набитой утраченными иллюзиями и неутраченными кошмарами.

Но Гондри — не мистик. Он предпочитает по-прежнему искать спасения в своем бесхитростном рукодельном искусстве.

В финале книги мышка — единственный подлинный филантроп в романе, — не выдержав страданий хозяина, засовывает (по взаимной договоренности) голову в пасть коту и ждет, когда кто-нибудь наступит ему на хвост: тогда сытая скотина изволит сжать челюсти.

В фильме мышь (актер Саша Бордо в костюме мыши) выносит из схлопывающегося коридора дома Колена блокнот с рисунками Хлои. Фигурки, нарисованные по краю страниц, при перелистывании — движутся. Блокнот передают в машбюро, размножают, получаются примитивные мультики, на фоне которых и идут финальные титры.

В 1946 году Виану, предвосхитившему нашу эпоху, хватило горечи описать и ее неизбежный конец.