Новый передел

Договорить он не успел. Зимовецкий преодолел искушение засадить рэкетиру пулю в живот, чтобы не поднять шума раньше времени, и, коротко размахнувшись, обрушил килограммовый кольт на его переносицу. Разбросав свои мускулистые руки в стороны и разбрызгивая кровь, обильно хлынувшую из сломанного носа, Бурый повалился на стулья, опрокидывая их. Зимовецкий шагнул к пытавшемуся встать Тохе и изо всех сил ударил его рукояткой пистолета по голове.

Оглядев поверженных противников, Николай Петрович решил, что в таком состоянии оставлять их у себя в тылу неопасно. На секунду возникла мысль сбежать вниз, открыть сейф, вооружить ребят ружьями и разговаривать с бандитами уже с позиции силы. Да, пожалуй, он так и поступит. Но тут из кабинета донесся истошный крик: «Убивают! Помогите!»

Ни секунды не колеблясь, Зимовецкий шагнул к двери. Распахнув ее с такой силой, что она с треском стукнулась о стену, он ворвался в кабинет.

— Ложись! — громко крикнул он.

Бойко держали за плечи двое дюжих братанов, а тщедушный Зяма стоял перед ним с ножом в руке. Дорогой пиджак коммерсанте валялся на полу, его белая рубашка была разорвана и пропиталась кровью. На груди зиял длинный порез. Владимир Сергеевич был готов вот-вот лишиться чувств.

Зяма оторвался от своего занятия, махнул в сторону ворвавшегося начальника охраны окровавленной выкидухой и надтреснутым голосом крикнул:

— Мочите эту тварь!

Два одетых не по погоде боевика почти одновременно отбросили в стороны левые полы своих плащей. У обоих под мышками на специальных ремнях крепились короткоствольные автоматы Калашникова. Николай Петрович, увидев оружие, сразу же нажал на спусковой крючок. Оглушительно грохнул выстрел, и один из автоматчиков, едва успевший передернуть затвор своего АКСУ, завалился на спину с дыркой во лбу.

Прозвучала ответная очередь. Зимовецкий почувствовал сильные толчки в грудь, и свет перед его глазами начат меркнуть. Потом пришла невыносимая боль, но он, уже лежа на полу, попытался сделать еще один выстрел. Однако слабевшие пальцы не слушались, и тугой курок не желал поддаваться. Он уже не слышал ни криков, ни ругательств людей, бежавших к нему со всех сторон, только успел подумать: «Спуск у этого кольта слишком тугой. Был бы «Макаров» — успел бы и второго уложить напоследок…»

Автоматчик подскочил к уже бесчувственному телу и дал короткую очередь, стараясь попасть в голову.

— Хорош палить! — заорал Зяма. — Не видишь разве, что он уже сдох?

Главарь повернулся к застывшему от ужаса коммерсанту и глухо процедил:

— Ну, козел, за твоего пса я тебя, падаль, сейчас на куски буду резать. Не торопясь, с перекурами…

— Нет! — простонал Бойко. — Я не хотел этого! Он сам ворвался. Прошу вас, поверьте мне… Не убивайте!

— Ладно. За моего убитого человека штраф на тебя, гнида коммерсантская, накладываю. Сто тысяч баксов. Усек?

Бойко с готовностью закивал. В этот момент он думал лишь о том, чтобы остаться в живых.

— Вот и хорошо. — Зяма брезгливо вытер окровавленное лезвие ножа о брюки бизнесмена и, щелкнув предохранителем, сложил свой «кнопарь». — Приберешь тут все. Перед ментами сам отмазывайся как хочешь. Завтра к тебе подойдут серьезные люди. Разговор пойдет об оформлении сделки. И не вздумай «заднюю» включать! Понял меня, крысеныш? Все, братва, уходим!

* * *

— Это беспредел! У меня просто нет слов. Пришли, отобрали все нажитое за многие годы и ушли! Что делать, Давид?

Пьяный Бойко сидел в ресторане за накрытым столом. Напротив него ожесточенно курил седой, очень представительный господин лет шестидесяти. Бутылки с водкой за этим столом опустошались одна за другой, а вот икра, красная рыба и креветочный салат не пользовались спросом. Похоже, что эти двое просто хотели напиться. Особенно усердствовал Бойко.

— Не у тебя одного эти проблемы, Володя, — с едва уловимым кавказским акцентом отозвался Давид Вахтангович Зигурия — хозяин сети закусочных и шашлычных на южном побережье Крыма.

— Да это не просто проблемы, Давид! — в отчаянии взвизгнул Бойко. — Это же полный крах! Я сегодня за смешную сумму продал свой бизнес! Ты понимаешь? Меня же полностью растоптали! И кто?! Бычье голимое!

— На меня тоже наезжают, — вздохнул грузин, — предлагают уступить им «Жемчужину». А это — самый прибыльный ресторан. Настоящей цены мне за нее конечно же не дают. Так, копейки…

— Ты посмотри, что эти твари со мной сделали! — Тяжело качнувшись на стуле и едва не свалившись с него, Бойко рванул на себе рубашку. Полетели на пол вырванные с мясом пуговицы.

Грудь Владимира Сергеевича была обмотана тугой повязкой, наложенной сутками ранее в больнице. От госпитализации бизнесмен отказался. Не до того было.

— Шестнадцать швов, — продолжал причитать Бойко, — моего начальника охраны пристрелили, как собаку… А Выдаю переломали все ребра. Избили его секретаршу… Он тоже продает свое дело.

Зигурия снова тяжело вздохнул. Затушил окурок и тут же потянулся за лежавшей на столе пачкой. Тихо проговорил: