Новый полдень

Ночи в начале июля светлые. Не успеет тьма сгуститься, как снова рассветать начинает. Илья Ильич незамеченным у себя дома побывал, что наметил прихватил и у огорода в траве положил. От забора то до первой ёлки — метры считанные — унесёт всё потом в лес, пусть пока тут полежит, никуда ничего не денется. До центра посёлка, если получится, ещё решил тихонько сходить. Какое-то там зелёное свечение наблюдалось. Нечему там такому светить. Сегодня днём только если, что новое появилось. Одновременно со сбором народа в машины из своих домов и преображением старух древних.

Проулочком до стадиона добрался, мимо школы проскользнул. По улице к центру не стал идти, огородами двинулся. Не особенно удобно, но зато не заметно со стороны. Только метров двести до гастронома дойти осталось, как что-то будто как остановило. Понял чутьем, что дальше идти не надо. Почему? К то его знает. Не надо и всё. Нужно быстро обратно возвращаться и затаиться на какое-то время. Причём, прямо сейчас надо это делать, не медлить ни в коем случае.

Остановился, как будто в невидимую стену упёрся. Попятился. Чуть не упал — о кочку какую-то запнулся. Пригнулся и дай Бог ноги… Засеменил не разгибаясь, только огороды чужие мимо замелькали. Притормозил несколько только у двухэтажного здания школы. Перевёл немного дух, постоял руками в колени упёршись. Понимание опять какое-то верхнее пришло, что от смертельной опасности уберегся, по самому краешку прошёл. От чего-то чужого, не нашего.

Стоя отдышаться не получалось — не молоденький уже козликом по огородам скакать и через заборы перемахивать. Опустился на ступеньку перед входом в школу. Не только кислорода не хватало, сердце ещё как бешеное билось — раза в два чаще чем обычно… Только немного в себя приходить начал, как почти в том месте, откуда спешно убираться пришлось, моторы взревели. Машин пять, не меньше, одновременно завелось. Если бы Илья Ильич каким-то чудом в данный момент в небо воспарил, то он смог бы увидеть, как эти автомобили из зоны зелёного света одновременно как лучи по всем улицам, расходящимся от центра посёлка к его окраинам двинулись. В их кабинах водители безучастными манекенами сидели, а в кузовах непонятные конструкции были смонтированы. Переплетения каких-то опор и шлангов, опять же зеленовато-серых, увенчанных чем-то типа вращающейся лампы. Эта лампа, или чем она была на самом деле, ежесекундно мигала. Эта иллюминация была не просто так устроена. Если бы наш Илья Ильич продолжал занимать свою позицию в небе над посёлком, то он смог бы увидеть, как на одной из улиц, попав под это свечение, безвольными марионетками встали и вышли на проезжую часть два его земляка. Утром они также избежали встречи с неведомым, не превратились в добровольных помощников прилетевшего зелёного объекта. Их цели ещё пару секунд назад были теми же, что и у Ильи Ильича, а сейчас они уже ничего не осознавали, стояли истуканами с пустыми глазами и ждали своей участи. То же было бы и с самим Ильей Ильичом, не сработай вовремя его чуйка…

Илья же Ильич заслышав приближение в нему по улице автомобиля, вспомнив молодость, перекатом ушел под защиту кирпичной стенки навеса у входа в храм знаний. Как будто кто-то сверху ему такой приказ отдал. Было с ним уже такое. Давно. Ещё в рядах непобедимой и легендарной. До сих пор распространяться об этом не рекомендовалось. Время то официально тогда не военное было, не участвовал СССР открыто в битвах и сражениях с супротивниками. Но как память с тех лет остались у Ильи Ильича государственные награды. В шкатулочке они лежали, даже на праздники он их не доставал.

Да, годи то уже мало стало. Руку чуть не выбил и колено ушиб… Затаился, про себя пошипел, слова всякие нехорошие вспомнил… А ружьё то не выпустил, не брякнул, не стукнул им о брусчатку цирк с конями в ночное время устраивая. Есть ещё порох в пороховницах и ягоды в ягодицах…

Глава 44 Змеиный танец

Белохолуницкий район, начало июля 1987 года

Посидел Паша в предбаннике, посидел и огородами к центру села двинулся. Сидючи в бане ничего хорошего не высидишь. Можно только в злого духа Банника превратиться. Это так — шутка. Про Банника бабушка говорила, что такой в банях живёт. Как в него обращаются, или сам он образуется — такой информации она не сообщала. Паша это сам уже додумал. Шутейно. Чего только в голову не придёт, когда на битву с неведомым врагом идёшь. Одно ясно — враг имеется, а кто он, какой он — это пока загадка. Без ответа.

— Ду-ду-ду, ду-ду-ду, Сидит ворон на дубу. Сидит ворон на дубу И играет во трубу… — Паша крался и шепотом, почти про себя, такой детский стишок повторял. Раз за разом. Почему именно такой — он и сам не знал, да и никто об этом на всём белом свете не ведает. Разное в мысли воина перед смертельным сражением приходит. Может быть, если бы молитву какую знал — её бы читал, но не научила в своё время Павла бабушка молитвам, а в начальных классах школы он этот стих прочёл как-то, вот его и повторял. Детская считалочка его успокаивала, отвлекала от ненужных мыслей…