Новый порядок

– Ладно, – в разговор вступил и Комаров. – Наш царь-государь, храни его Господь, планирует начать боевые действия против Директории Коммун. Первые отряды ВДВ уже отправлены, за ними идут тяжёлые пехотинцы из Старшей Дружины. Я к тому, что если Данте будет участвовать в боевых действиях, то у него может случиться ухудшение.

– С каких пор ты о нём волнуешься? Мы тебя подцепили, чтобы ты нам помог кафе найти, да инфу слил по передвижениям директориалов.

– Поверь, я как человек, потерявший то, что потерял и он, знаю его боль.

– Не совсем потерял, – Яго повинно опустил голову, его речь стала аккуратной. – Тут есть некоторый момент. Очень важный.

– Что!? – вспылил Андронник. – Да как это возможно? Что ты несёшь?

На этот раз речь машинного человека из механической превратилась в больно людскую. Его машинно-дрожащий голос заставил оглянуться всех сидящих людей, и даже два стрельца встали, подойдя к Андроннику.

– Всё хорошо, батюшка Андрей? – все услышали низкий басовитый голос от полного мужика в наряде.

– Да, стрельцы, – Андронник стал более спокойным. – Отдыхайте.

Мужики ушли обратно, а вместо них к столу подошёл Эстебан. Воспользовавшись вложенным переводчиком в ухо он смог заказать графин гранатового сока и тарелку каких-то сухарей. Когда Яго увидел, что он принёс какую-то несуразицу, захотел выругаться, но образ грузных стрельцов заставил его промолчать.

– А лучше ничего не было? – спросил Комаров.

– Я бы поддержал его возмутительную направленность речи, но сейчас нас ждёт проблема куда более важная по степени необходимости решения, – Андронник посмотрел на Яго и казалось, что его сверкающие диодные глаза имеют отражение гнева и торжества. – Так Сериль жива?

– Да, – сдержанно ответил брат Валерона. – Об этом немного людей знает. И тем не менее, всем им хватает серого вещества в башке, чтобы допереть – ему об этом не нужно трындеть.

– Почему? – спросил Эстебан. – Я бы сказал. Я давно знаю Данте, служил у него под командованием. Он нормальный парень, всё поймёт.

– И это мне говорит человек, теряющий рассудок в гневе? – фыркнул Яго. – Я – его брат и я знаю, что если ему подсунуть инфу о жене, он может кукухой двинуться. Либо расплывётся в счастье и будет себя вести как идиот, либо соберёт весь свой орден, да пару армейских подразделений и от Великого Израиля не оставит камня на камне.

– Великий Израиль, – тихо проговорил Комаров. – Я бывал там, когда был ребёнком, в тех краях. Что ж, никогда не думал, что Иудея, Израиль, Вольная Палестина и Свободный город Иерусалим смогут снова стать едиными.

– И это случилось, – Яго запустил ладонь в миску с сухарями. – Но ладно. Я хочу лишь сказать, что…

– Как вы спаслись? – Андронник быстро задал вопрос. – Я лично наблюдал за тем, как пуля из револьвера лишила её жизненных функций.

– Я об этом и талдычил. Она была трофеем Фемистокла, которым он хотел шантажировать Данте. За то, что я отправил Фемистокла раньше времени на суд Божий, меня Лорд-Магистрариус прежний угрожал отправить в землю. Когда посудина пошла под воду, я схватил Сериль и вышел к какой-то площадке, где какой-то молодец оставил спасательную шлюпку. Сев на неё я отчалил от корабля. Когда его жена очнулась, она поведала мне и показала, что пуля прошла по касательной и оглушила её, едва не разворошив ухо.

– Значит мои визуальные сенсоры и программы аналитического восприятия ошиблись, просчитав её гибель, – с надеждой в металлической речи протараторило существо.

– Именно так, мужик, – Яго показал на него указательным пальцем в знак согласия. – Мы долго плыли, еда в шлюпке кончалась, но нас вовремя обнаружили разведывательные силы Великого Израиля.

– Что потом?

– В кутузке мы просидели недельку, пока не пожаловали господа из Моссад. Нас долго допрашивали, по отдельности. Силу не применяли. А затем мне и ей предложили сделку.

– Работать на государство, – заключил Комаров.

– А ты сечёшь. Да, тогда я видел её в последний раз. Меня предупредили, что за вольные шаг в право или шаг влево, меня отправят на корм львам, и определили в боевое подразделение. А её стали готовить на ополченца.

– Хм, а как ты оказался в Турции? – спросил Комаров.

– Долгая история, потом потрындим о ней. Сейчас мы собрались здесь для того, чтобы решить – как спасти моего брата. Ему становится всё хуже и хуже. Перед вылетом я видел, как он балакал с каким-то воображаемым товарищем. У меня поджилки трясутся от одной мыслишки, что он может поехать, – беспокоится Яго, поедая всё больше сухарей.

– Я могу разработать более стильный транквилизатор, – стал рассуждать Андронник. – Если правильно рассчитать дозу нужного ингредиента, то лекарство сможет изменить определённые процессы в организме и остановить деструктивное влияние психической травмы.

– Что бы он вообще железным невминяшкой? – сердится Яго. – Нет, лекарство уже дало сбой, где гарантия того, что в следующий раз оно удержит безумие в нём?

– Тогда может поместить его в лечебницу? В России. – предположил Эстебан. – Для того, чтобы в Рейхе документации не было. И главное, чтобы знакомые лица были к нему близко.