Новый порядок (Часть II)

Ввалился в свое тело, мучительно застонал сквозь зубы, хватаясь за голову. По лбу, вискам и шее струился холодный пот, лился за ворот и сбегал противной струйкой между лопаток по спине. Во рту стоял привкус крови. Гаспар хлюпнул носом. Даниэль протянула к нему руку, но он небрежно отмахнулся, утер сочащуюся из ноздри кровь тыльной стороной ладони. Приложил трясущиеся пальцы к виску, судорожно вздохнул, зажмурился, до скрежета стискивая зубы, и вновь оказался над игорным столом.

Змей жадной пиявкой присосался к Пристерзуну. Сделал именно то, на что Гаспар рассчитывал, но счет шел на секунды.

Он сосредоточился, хоть это было сделать очень сложно, нашел в пространстве вьющуюся ленту и пронесся над ней, единственно заботясь о том, чтобы не задеть и никак не выдать себя, пока менталист слишком увлечен, ковыряясь в сознании Звонка.

Все заняло лишь пару секунд, но казалось таким длинным путем, после которого останется только бессильно рухнуть и проваляться в беспамятстве несколько дней.

Но он нашел. Нашел его.

Тот стоял во мраке, подпирая колонну. Мужчина средних лет, худой, невысокий, с сединой в густых темных волосах, со скуластым лицом с крупным носом, на котором держались круглые очки. Лицо казалось смутно знакомым, но Гаспару было не до того, чтобы вспоминать.

Он замер у самой головы противника, так, чтобы менталист не мог его почувствовать. Вскользь попробовал коснуться чужого сознания — как и рассчитывал, оно было закрыто, и настолько крепко, что биться можно до посинения.

Но несмотря на надежную защиту, менталист сейчас был слаб, блуждая сознанием в чужом рассудке. И именно здесь было самое уязвимое место. Тут, где он совершенно не ждет нападения.

— Тридцать пять тысяч, — поднял ставку Пристерзун.

Гаспар физически наклонился, уронил голову на грудь. На пол упало несколько капель крови. Даниэль торопливо поднесла ему к носу платок.

Ментальная проекция Гаспара занесла руку. Ладонь вытянулась в ту самую ржавую пилу, которая столько лет скребла и пилила ему череп изнутри.

Змей, выскользнув из головы Александера Пристерзуна, уже расположился на плече Йозефа Вортрайха, у которого возникла абсолютная уверенность, что у выскочки напротив две…

Гаспар ударил.

Неожиданный удар был несильным, но этого хватило.

Лента завибрировала, задрожала, как натянутая бечева, надорвалась у самого основания. Чужой менталист распахнул обезумевшие от страха глаза, раззявил рот, сипло всасывая воздух, взялся за лоб. На висках вздулись вены. Он оперся на колонну, но ноги не удержали, и менталист сполз на пол, где глухо завыл, колотясь от крупной дрожи. Стоявший рядом охранник в черном сюртуке наклонился к нему, но тот лишь слепо отмахнулся локтем и уткнулся лбом в подтянутые к груди колени, издав утробный рык.

Гаспар из последних сил метнулся к хмурому Йозефу Вортрайху, вперившемуся напряженным взглядом в рубашки своих карт.

Две пятерки, шепнул ему Гаспар, растворяясь бесплотным духом. У выскочки две пя…

Зрачки Вортрайха сузились. Это единственное, что выдало его реакцию, но никто этого не заметил.

— Сорок тысяч, — поднял ставку он.

— Уравниваю, — поразмыслив, ответил Звонок.

— Ставки достигли лимита, — объявил крупье. — Вскрывайте карты, господа…

— Нет, — лягушачьи улыбнулся Вортрайх. — Предлагаю повысить. Пятьдесят тысяч.

— Но позвольте, — вмешался крупье. — Хэрру Пристерзуну нечем ответить…

— Позвольте, пожалуйста, помолчать, — жестко прервал Вортрайх, не глянув в его сторону. — Это все-таки мой турнир и это я устанавливаю здесь правила. Ну так что, хэрр Пристерзун, — гипнотизируя Звонка взглядом, сказал он, — как насчет пятидесяти тысяч?

Звонок облизнул пересохшие губы.

— Но мне и вправду нечем ответить, — робко возразил он.

— Если только кто-то не одолжит вам, — произнес Вортрайх и обернулся в онемевший зал. — Господа, найдется среди вас смельчак, готовый одолжить нашему чемпиону еще десять тысяч?

Зал не ответил.

— Что? — самодовольно усмехнулся Вортрайх. — Неужели никто? А что насчет вас, хэрр Напье? — отыскал он в расступающейся толпе Гаспара.

Тот запрокинул голову, зажимая платком нос. Вортрайх как будто не заметил этого.

— Охотно, — гнусаво и приглушенно рассмеялся Гаспар. — Если вы одолжите мне десять тысяч, я легко одолжу их хэрру Пристерзуну.

— Вот как? — Вортрайх перед лицом ладони домиком и подумал. — Ну хорошо, я согласен. Однако же, — он пригладил волосы, широко улыбаясь, — это ведь несерьезно, хэрр Напье. Давайте поднимем еще немного. Скажем, до восьмидесяти, а?

— Это еще тридцать тысяч? — уточнил Гаспар, осторожно шмыгая носом.

— Неужели вы не располагаете такой… скромной суммой для человека вашего порядка?

— Конечно, располагаю! — оскорбленно заявил Гаспар. — Но не при себе, разумеется.

— Тогда что нам терять? Я одолжу вам сорок тысяч, а завтра… то есть сегодня, скажем, вечером вы мне их вернете. Это если, конечно, удача отвернется от нашего чемпиона, — добавил Вортрайх, извиняясь, — в чем лично я сильно сомневаюсь.