Новый посол

— Тебе хочется, чтобы ей было не больше двадцати? — спросил я и увидел, как робко, больше того, виновато улыбнулся мой друг, — не припомню, чтобы он улыбался так прежде. В городе знали Юру Скибу. Его успехи в школе были скромны, но зато на футбольном поле он был очень приметен. Его единственного из школьников взяли в сборную. Это было почти неслыханно. Ведь там все были старики из стариков. Они уже были женатики и приходили на стадион с чадами и домочадцами. И вдруг — Скиба!

Итак, мы видели, как пепельноволосая вошла в школу, на минуту задержавшись у ее входной двери, — эта заминка, если подумать, могла объяснить многое. Кем была пепельноволосая и по какой причине пришла в школу? Хотели мы или нет, но дали волю фантазии. Нет, она определенно старше старшеклассницы и младше родительницы. Но, может быть, она не родительница, а сестра или дочь родительницы и пришла опекать племянника или брата? Но тогда как объяснить эту ее заминку у двери, показывающую, что в школе она впервые? А может, она посланница часового завода, шефствующего над школой? Ну конечно, посланница часового завода! Там, по слухам, нужны девчонки с руками кружевниц, иначе с микроколесиками и микромаятниками не совладаешь, а руки эти природа дает девушке в возрасте пепельноволосой. Дает года на три. Потом отнимает. Раз и навсегда. Ну, разумеется, часовщица-кружевница!.. Вот как важно подумать! Подумал и нашел ответ к задаче: часовщица-кружевница!

— Ничего не скажешь, хороша! — вырвалось у Юрки.

— А вот если бы она была не таким... гренадером, была бы она так же хороша? — вырвалось у меня. — Нет, нет, ты не смейся!.. Я заметил: девушка, встав из-за стола, например, и обнаружив рост, разом становится красивее, не так?..

— Значит, все мои достоинства в том, что я... длиннобудылый? — возмутился Скиба.

— Не все — некоторые... — парировал я, но так и не поправил ему настроения — он вдруг сделался непонятно печальным.

На большой перемене Юрка разыскал меня в учительской, куда я отволок три стопки тетрадей с контрольными работами параллельных классов.

— Послушай, душа Мирон, помнишь эту дивчину, с этакими волосами? Ну, ту самую, что прошла мимо, не оглянувшись, и проволокла за собой павлиний хвост из духов?.. Ну, та, которую ты назвал гренадером? Помнишь? Кто бы она могла быть, как ты думаешь?

— Часовщица-кружевница! — ответил я мигом. — Гонец шефов-часовщиков! — пояснил я.

— Мимо! — ответствовал мой друг. — Не то, совсем не то...

— Тогда кто? — спросил я.

— Наша новая физичка!.. — произнес Юрка. Не ошибись я так грубо, ликование его было бы меньшим: где физичка и где часовщица-кружевница! Надо же так! — Физичка, ясно?.. И к тому же новая классная руководительница...

— И ты успел уже ей представиться? — полюбопытствовал я.

— Конечно... И даже спросил: помнит ли она, как я ее сверз с асфальта?

— Хочешь не хочешь, а тебе придется быть на физике не глупее, чем на футбольном поле, — сказал я. — Время работает на тебя: первый урок новенькой только послезавтра...