Новый расклад в Покерхаусе

Светило солнышко, расцветали нарциссы, у ворот собирались пикетчики. На тротуаре расселись юнцы с плакатами: «ВЕРНУТЬ КУХМИСТЕРА!». Ректор понурил голову и поплелся к реке, недоумевая, почему его попытки добиться радикальных перемен вечно натыкаются на не менее радикальное сопротивление тех, ради кого все и затевается. Как удалось Кухмистеру, с его допотопными представлениями, завоевать симпатии этих длинноволосых мальчиков? Кухмистеру, который турнул бы их отсюда без всяких разговоров! Есть в политических пристрастиях англичан что-то извращенное, несуразное. «Если власть у правых, то виноваты выходят левые, – размышлял сэр Богдер, с грустью оглядываясь на пройденный путь. – Позор, позор тебе, Британия!» Он брел по дорожке через Шипе Грин к Лэммес Лэнд и мечтал о прекрасных временах, когда все будут счастливы, а проблем не будет вовсе. Мечтал о земле обетованной, которой никогда не достичь.

***

Декан не читал «Обсервер». Его, вообще не занимали воскресные газеты. Уж больно много в них про всякие недуги – общественные и людские. Декан никому и ничему не верил и потому исправно ходил в часовню колледжа, где старательный Капеллан выкрикивал молитвы таким громким голосом, что немногочисленность его паствы не сразу бросалась в глаза. К тому же проповеди его были так далеки от нравственных запросов прихожан, что Декан радовался в сердце своем. Вот и на этот раз выбор текста показался ему несколько необычным. Иеремия, глава 17, стих II: «Куропатка садится на яйца, которых не несла; таков приобретающий богатство не правдою: он оставит его на половине дней своих, и глупцом останется при конце своем». Декан задумался: пусть куропатки никудышные матери, но все же они размножаются... Оторвавшись от размышлений о продолжении куропаточьего рода, он обнаружил, что священник с непривычной резкостью критикует Покерхаус за потворство студентам из зажиточных семей. «Вспомним же слова Господа нашего: легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатым войти в Царствие Небесное. Очистим Покерхаус от верблюдов!» – призвал Капеллан и спустился с кафедры. Служба кончилась пением псалма: «Как лань желает к потокам воды...» <Псалтырь, 41, 2> Декан и Старший Тьютор вместе вышли из часовни.

– Странно, – сказал Декан, – дикие животные не дают Капеллану покоя.

– Верно, скучает по ручному Кухмистеру.

Они не спеша брели по галерее.

– Сам я не скучаю, – заметил Декан, – после той паскудной передачи скучать по нему трудно. Но потеря для колледжа огромная.

– И не единственная. Вчера я обедал в «Эммануэле». – При этом воспоминании Старший Тьютор содрогнулся.

– Это хорошо. Хотя сам я туда больше не хожу. Съел там однажды котлету, а дома – расстройство желудка.

– Вот и у меня расстройство. Только не желудка. Не до еды было.

– Вы о Каррингтоне?

– О нем тоже шла речь. Но эту тему я постарался замять. А вот то, что я услышал от Сакстона, это действительно... Словом, похоже, что когда Кухмистер предложил колледжу свои сбережения, он действительно предлагал щедрый дар. Ходят такие слухи, и, кажется, не совсем необоснованные.

Декан с трудом продрался сквозь двойное отрицание и ограничился ни к чему не обязывающим:

– Да ну?

– Насколько я понял, Кухмистер дорогого стоит.

– Кухмистер бесценен. Он золотой человек.

– Сакстон говорил о четверти миллиона фунтов.

– И все-таки мы не можем принять... Что?!

– Четверть миллиона.

– Бог мой!

– Наследство лорда Вурфорда, – пояснил Тьютор.

– И тот поганец, Казначей, отказался, – простонал Декан.

– Да, учудил. Хоть стой, хоть падай.

При этих словах ноги у Декана действительно подкосились.

– Бог мой, четверть миллиона. И Ректор уволил его, – причитал он.

Подхватив старика под руки, чтоб он не упал, Тьютор участливо предложил:

– Зайдите ко мне, подкрепимся.

У ворот по-прежнему стоял юнец с плакатом: «ВЕРНУТЬ КУХМИСТЕРА!»

– Впервые в жизни я согласен с требованием пикетчиков, – сказал Декан.

– Как бы его другие колледжи не переманили, – заволновался Тьютор.

– Нет, нет, быть того не может, – страстно запротестовал Декан. – Наш слуга, наш старый, верный слуга... – Но он понимал, что «слуга» – уже неподходящее слово.

В квартире Тьютора по стенам, как коллекция старинного оружия, были развешаны гребные причиндалы и награды. Декан задумчиво потягивал шерри.

– Вина целиком и полностью ложится на Каррингтона. Передача – вранье. Черт дернул Кошкарта его пригласить.

– А я и не знал, что это генерал его пригласил, – удивился Тьютор.

Декан поспешил сменить тему:

– Я, со своей стороны, почти во всем согласен с Кухмистером. Его обвинения касаются, в основном. Ректора. Вот сэру Богдеру и отвечать за всю неблаговидную затею. Его назначение – большая ошибка. Он нанес непоправимый урон репутации Покерхауса.

Старший Тьютор смотрел в окно, на башню. Ей тоже нанесли урон. Ее попросту уронили.