Новый рассвет

Даже если просто для проформы предположить, что есть такая вероятность того, что мы познаем все неведомое, то и тогда существует третье измерение, которое наука постоянно отвергает. И это третье измерение — моя работа. Это работа всех будд всех веков, всех мистиков, всех тех, кто по-настоящему интересуется сутью существования. Третья категория принадлежит непостижимому, отсюда и слово «мистицизм». Отсюда и слово «мистик», и оно просто противоположный полюс ученого.

Наука пытается лишить существование покрова таинственности, а мистик пытается уничтожить все развенчания таинственности, снова раскрыть таинство в его сказочной красоте и великолепии, в его чудесах и славе. Работа мистика протекает в совсем другом измерении, она не от мозга и не от ума, эта работа находится за пределами способностей и того и другого.

Медитация — это способ выйти за пределы ума и войти в измерение непостижимого. Наука не желает признавать непостижимое, поэтому она вредит всему человечеству, ведь медитация бессмысленна до тех пор, пока вы не признаете возможность существования непостижимого. Медитация обретает смысл только если есть третья категория — непостижимое, потому что медитация — это способ попасть в непостижимое.

Если вы будете в самого начала отрицать существование непостижимого, тогда вы не признаете возможность существования медитации.

Наука слепа. Другими словами, наука полна предрассудков. Человек долго страдал из-за религиозных предрассудков, а теперь он страдает из-за научных предрассудков. Моя работа заключается в том, чтобы избавить человека от всех предрассудков: научных, религиозных, политических. Предрассудок остается самим собой, как бы его ни называли.

У науки нет аргументов, причин и фактов для того, чтобы отрицать существование медитации, но она все равно постоянно отрицает ее существование. Само это отрицание лишено научного духа, оно смешно и нелепо. Ученый не понимает очень простое явление: отрицая существование медитации, отвергая непостижимое, он отрицает существование самого себя. Он говорит: "Я робот", он говорит: "Во мне нет никакого сознания". Он говорит: "Я есть всего лишь материя, и я побочный продукт материи". В тот миг, когда человек становится только побочным продуктом материи, он задается вопросом: "А что дурного в каннибализме?" Как только вам выпадет такой шанс, вы можете поедать друг друга без всяких зазрений совести. Вы же всего лишь побочный продукт материи…

Давно известно, что люди не могут разглядеть собственные недостатки. И это правило применимо не только к людям, но также и ко всему, что создал человек. Религии не могут увидеть собственные недостатки. Странное дело, но иудаизм не может увидеть недостатки внутри себя, недостатки иудаизма может увидеть только буддизм. Буддизм не может увидеть недостаток, на котором он основан, но джайнизм способен увидеть этот недостаток буддизма. И так далее… Все люди могут увидеть соломинку в глазах другого человека, но никто не способен разглядеть верблюда в собственном глазу. Мы вырабатываем иммунитет к собственным недостаткам.

Эту ошибку делали все религии. По этой причине они навредили человечеству, они не смогли помочь ему. У религий был огромный потенциал, но они не использовали его из-за своих предрассудков, и весь потенциал растерялся в пустыне. Религии так сильно увлеклись защитой своих предрассудков, что стали нетворческими, а только защищающими и обороняющими. То же самое в настоящий момент происходит с наукой, это прежняя история. Наука сильно боится любого человека, который указывает на недостаток в ее основной структуре.

Новый Человек будет свободен от старой религии, и он будет также свободен от старой науки. Он будет просто свободен от любых предрассудков, загромождающих жизнь. У него будет открытый доступ к жизни, без всяких предрассудков. Он будет доступен любому измерению и любому исследованию.

Раньше священники постоянно говорили ученым: "Этого не может быть, потому что об этом не написано в Библии". Библия была предрассудком на Западе. Как нечто может существовать, если об этом не написано в Библии? Религии не были готовы выйти за пределы своих священных писаний. И снова возникает впечатление, будто человек ходит по кругу…

Религиозные люди заставили науку сильно пострадать. Она смогла вырваться из тюрьмы только в двадцатом веке. Но эта тюрьма кажется чем-то естественным. Ученые, выйдя из тюрьмы религии, все равно построили собственную тюрьму, просто по старой привычке. Если что-то противоречит проведенным им до настоящего момента исследованиям, если что-то противоречит фундаментальной науке, ученые, без всякого исследования явления, тотчас же отрицают его существование. Ученые не дают даже возможности заглянуть вглубь вопроса. Это прежнее упрямство, прежний упертый, предубежденный взгляд, который они заимствовали у религии.

Роберт Блай — это просто научный писатель. Он не имеет понятия о том, что наука — это еще не все, что в жизни есть гораздо больше.