Новый рассвет

– Отец подарил в день шестнадцатилетия. Я не могла тебя послушаться, Джейк. Ли и Мика попали в беду. Я не смогла бы остаться и сидеть сложа руки! Я подумала, что смогу помочь, и ведь я и вправду помогла. Они убежали целыми и невредимыми.

Джейк нетерпеливо расстегивал рубашку. Пуговицы не хотели повиноваться неловким пальцам, и он дергал их что было сил.

– Почему ты не поскакала с нами в лагерь? Мы нигде не могли тебя найти.

– Я проглотила добрый фунт пыли. Мне было жарко, я вспотела и захотела искупаться. Какое кому до этого дело?

– Сейчас объясню, какое дело. – Джейк наконец расстегнул рубашку. С трудом выпутался из нее и швырнул на землю. – Ты разве не слышала, как я тебя звал?

– Нет. Я мыла голову.

Джейк вошел в воду. Бэннер инстинктивно начала пятиться.

– Пока ты тут мыла голову и прохлаждалась на бережке, – он почти выплюнул эти слова, – я как ненормальный прочесывал окрестности в поисках твоего тела.

– Моего тела?

– Я думал, что тебя застрелили! После того как мы въехали в лагерь, тебя никто не видел.

– И ты подумал, что меня застрелили? Да этот фермер не попал бы и в стену конюшни.

– А вдруг бы ему повезло? Ты же просто подставляла себя под пули. Что на тебя нашло, почему ты выкинула такую глупость? Тебя могли убить.

– Вижу, ты разочарован, что этого не случилось. И держись от меня подальше, Джейк Лэнгстон! – Бэннер выставила руку вперед. – Что ты задумал?

Джейк шел по ручью, вода заливала его брюки. Но шаги были ровными и твердыми, как будто он ступал посуху. Он поставил себе цель и не намеревался от нее отступать. Об этом говорил бестрепетный огонек в его глазах.

– Собираюсь задать тебе заслуженную трепку. И, думаю, Росс меня не упрекнет.

– Ох, нет, не надо. – Бэннер кинулась к противоположному берегу, но, поскользнувшись на мокрой глине, забарахталась в воде. Наконец она добралась до твердой земли и почти выкарабкалась на покрытый травой берег, как вдруг железная рука ухватила ее за лодыжку.

Она взвизгнула. Но Джейк не отставал, не выпускал ее, хоть она и вырывалась изо всех сил. Когда она упала лицом вниз в высокую траву, задыхаясь от борьбы, он подполз к ней, навалился сверху, схватил за плечи и перевернул.

Их учащенное дыхание сливалось. Он яростно смотрел в ее лицо. Она дерзко встретила его гневный взгляд.

– Бэннер, я велел тебе оставаться в лагере для твоей же пользы. Тебя могли убить.

В глазах Джейка читалась не только ярость, но и страх. Он цепко держал ее за плечи, прижимая к земле, но Бэннер все равно ощущала, как дрожат его руки. Она вдруг осознала истину, и ее губы приоткрылись.

Она медленно подняла руки. Запустила пальцы в светлые волосы, окружавшие худое суровое лицо, и прошептала:

– А ты обо мне тревожился, Джейк. Ты обо мне беспокоился.

Он мигнул. В следующее мгновение он опустился на нее и прижался к ней губами. Из его горла вылетали низкие, гортанные, животные стоны. Он стал един со всеми самцами мироздания, движимый, как и они, потребностью заявить свои права на самку, защитить ее, покрыть собой, спариться.

Бэннер, захватив полные горсти волос Джейка, крепко держала его голову. Его язык скользнул к ней в рот, в самые сладкие глубины. Он взял ее губы в свои, выпустил, снова взял. Его пальцы нежно сжимали ее плечи.

Она беспокойно зашевелилась под ним. Когда ее бедра раздвинулись, он втиснулся между ними. Она была такая мягкая, а он такой твердый. Женщина и мужчина. Идеально подходящие друг другу. Жадно стремящиеся друг к другу.

Он приподнял ее голову и отвел мокрые волосы со щек.

– Господи, конечно, я тревожился. Волновался. Не хотел, но волновался.

Он слизывал воду с ее лица, ушей, шеи. Потом приподнялся и посмотрел на нее. Сорочка свернулась вокруг ее бедер, оставляя открытыми икры и колени. Тонкая ткань прилипла к телу, обрисовывая фигуру.

Ее груди уже не были тайной. Высокие, округлые, прекрасные. Темные кружки морщились вокруг сосков, набухших от страсти. Рука Джейка потянула за ленту, стягивающую верх сорочки. Еще пять перламутровых пуговиц, и его горящий взгляд приник к ее обнаженному мокрому телу.

Он коснулся ее. Ее веки затрепетали, глаза закрылись.

– Джейк, – выдохнула она сквозь влажные от поцелуев губы.

Его теплые руки чудно контрастировали с ее прохладным от воды телом. Когда теплота через мгновение исчезла, Бэннер открыла глаза. Джейк отстранился, чтобы вглядеться в нее, потом накрыл руками ее груди. Заглянул ей в глаза и на целую вечность утонул в обжигающем взгляде.

Затем подушечками средних пальцев он начал нежно поглаживать чувствительные соски.

Бэннер всхлипнула, и Джейк снова посмотрел на нее. Еще на одно долгое мгновение они застыли, глядя друг другу в глаза. Бэннер подумала, что ее сердце вот-вот выскочит из груди и сольется с его сердцем, так созвучно они бились. Джейк улыбнулся ей. Она никогда не видела в его лице такой нежности. Ласковая, почти извиняющаяся улыбка согнала с него холодный цинизм, давно ставший частью его натуры.