Новый рассвет Изенфала (СИ)

Пробежав два этажа, Кристовел, запыхавшись, выбрался наружу, и тут же встал как вкопанный, глотая ртом воздух, не в силах оторвать взгляд от открывшегося вида: весь горизонт усыпан кострами, в свете которых едва видны толпы врагов, заполонивших перевал. Внутри крепости копошились солдаты, готовились к бою, занимали свои места на крепостных стенах и башнях. Из общего шума выбивался лишь громкий голос, отчетливо слышимый даже Кристовелом, капеллана Деригана, читающего благословения и молитвы; единственный, кто его перекрикивал, отдавая приказы солдатам, был капитан Орфэл. Едва увидев все это, маг сразу почувствовал напряжение, царившее в ментале, подавляющее его волю, как это случилось в лесу неделю назад, но на этот раз он был готов к этому и не дал слабину. С появившейся уверенностью, Кристовел прошел в центр сигиллы и встал на колени, постепенно погружаясь в транс, отрешившись от происходящего. Мир начал преображаться, его физическая оболочка медленно таяла в сознании мага, а на смену ей приходил новый мир, состоящий из энергии, постоянно двигающейся и бушующей.

Эфирный слой мира Изенфал состоял из двух частей, неразрывно связанных друг с другом. Цикл – река, протекающая в безвременье; сгустки ментала безвольно следуют его течению, пронзая реальный мир, давая в эти мгновения возможность магам придать им форму, какую они только пожелают, после чего они так же неотвратимо отправятся дальше, пока не покинут цикл, уступая свое место другим. Хаос – место, в котором сильная, необузданная энергия собирается в бесформенные сгустки, бесцельно парящие в мире отсутствия рамок и законов; хаотический ментал куда сильнее циклического, но, не имея движения, после использования остается осадком в душе мага, загрязняя ее. Энергия цикла, протекая через реальный мир, впитывает в себя все мысли и эмоции, после чего, набухшая грязью Изенфала, на устье очищается, а темный ментал опадает в самую бездну эфирного мира – Пандемонию, обиталище демонов. Существует и белый ментал, самый удивительный и редкий, использовать который могут только самые умелые маги. Из-за разного потенциала циклического и хаотичного ментала, иногда, на мгновение, непостижимое обычному сознанию, между ними, подобно молнии, вспыхивает разряд чистейшей во вселенной энергии. Именно такую энергию и притягивает сигилла Мистикума, отдавая ее в распоряжение мага, который ей пользуется.

Полностью погрузившись сознанием в эфир, Кристовел начал напитывать энергией все символы сигиллы, в строгом, давно изученном им порядке. Ближе к окончанию ритуала, собравшись с духом, Кристовел не спеша взял в руку сгусток ментала, начав напитывать его энергией. Уже через несколько мгновений воли мага едва хватало, чтобы удерживать под контролем накопившуюся в руках силу, и когда его сознание было на пределе, маг резко ударил ладонью в центр символа. Древняя руна залилась светом, окутывающим Кристовела, и в этот миг его разум пронзила острая боль, вспышка абсолютного осознания мира, которое он потерял столь же быстро, как и обрел, а вслед за ним на мага нахлынула новая волна. Мысли людей на земле единым хором загремели в его голове, но чародею удалось быстро с ними совладать. Теперь мир перед ним предстал несколько другим, чем до ритуала: он видел людей и орков не столько глазами, сколько своими чувствами. Теперь, когда ночь перестала быть серьезной преградой его взору, маг заметил, что орки подобрались к крепости значительно ближе, чем он думал. Подготовка и сам ритуал заняли гораздо больше времени, чем показалось Кристовелу. Усилием воли маг, связанный с сигиллой, начал покрывать крепость оболочкой – заготовкой для будущего заклинания, – после чего, как в пустой сосуд, залил в нее энергию, уплотняя ментал и создавая магическую защиту. Тем временем, орки уже подобрались близко к стенам и в ход пошла их осадная сила, а именно преторианцы: огромные звери пустыни, слушающиеся и охраняющие лишь вождя племени, являются по-настоящему грозным оружием армии орков. Обладая внушительной силой, они способны метать массивные валуны или пробивать ворота, заменяя оркам осадные орудия. Редкостью является даже один преторианец, но сейчас целых три громадных фигуры готовились запустить в крепость камни. Щит, поддерживаемый Кристовелом, едва успел окрепнуть, как по нему пришелся первый снаряд, но его силы уже хватало настолько, что угодивший в стену камень не нанес почти никаких повреждений.